Бескомпромиссная Хонор

"Ты пошла, чтобы сказать ей сама, прежде чем она услышит это от кого-то еще, и именно этого я и ожидал от тебя. Чтобы быть там для нее, вместо того, чтобы позволить ей услышать это в выпуске новостей, посмотреть в одном из выпусков новостей. Быть там с ней, когда она узнала. Меня там не было, но я не должен был быть, потому что ты была. Ты говоришь, что она умерла на твоих руках? Тогда ты дала ей величайший подарок из всех, и я знаю, что это больно, и я знаю, что это всегда будет больно, но я завидую тебе, потому что ты была там, когда она нуждалась в тебе больше всего, и я никогда не смогу отблагодарить тебя достаточно для меня, не просто для нее. Так что никогда не говори мне, что убила ее! Кто бы ни заложил эти бомбы, они убили ее точно так же, как убили Тома Капарелли, Пэт, Франсин и Тони, Майкла Мэйхью и всех остальных."

Она дрожала, все еще не в силах - или, возможно, не желая - отказаться от своей вины, но глубоко внутри она знала, что он был прав. Она была там, и она вспомнила невероятную силу, последнее великолепие мыслесвета Эмили. И, как она помнила, она наконец призналась себе, что боль в этом сиянии разума была печалью - осознанием Эмили, что она оставляет Хонор в одиночестве, а не страхом смерти.

Не страхом. Не было страха в этом бесстрашном, пылающем разуме женщины, которую она любила.

И когда она так думала, она поняла, что Хемиш был прав насчет того, кто действительно убил ее.

"Может быть, ты и прав," - сказала она, высвобождаясь из его объятий, поднимаясь на ноги, пока Нимиц и Саманта перешли на колени Хэмиша. Она посмотрела на трех человек, которых любила больше всего во всей вселенной, и кивнула.

"Может быть, ты и прав," - повторила она. "И прав ты или нет, у нас есть сообщение для передачи."

"Я знаю." - Он встретился с ней глазами, и его взгляд был почти таким же холодным, почти таким же сосредоточенным, как и ее, когда он увидел, что Саламандра оглядывается на него. "Я знаю," - сказал он. "Так что, полагаю, осталось сказать только одно." - Она выгнула бровь, и он улыбнулся ей улыбкой древесного кота.

"Давайте займемся этим, адмирал Харрингтон," - тихо сказал он.

КЕВ Император

Солнечная система

Хонор снова встала на флагманской палубе Императора, но было сильное отличие от того, когда она стояла там в последний раз. Теперь Хемиш стоял рядом с ней, с Самантой на плече, и она смаковала мыслесвет своего штаба и команды флагманского мостика. Она чувствовала затянувшиеся отголоски неверия и яркую, необыкновенную радость. Не за себя; за нее.

Ее глаза горели, когда ее охватила волна эмоций, но странным образом она лишь очистила и отточила ее холодную, сосредоточенную волю. В ней все еще была ненависть и эмоции, связанные с ней. То, что Хэмиш и Жак Бентон-Рамирес-и-Чоу, Тобиас Стимсон, Смерть Короедов и Саманта вернулись, не могло чудесным образом вернуть к жизни миллионы других мертвецов. Возможно, разъедающая ее личная ненависть была притуплена. Возможно, ее вернули в то время, когда ее долг был долгом, а не оправданием для массового убийства. Но операция Немезида все еще ждала, и она была так же мрачно настроена завершить ее, как и раньше.

Главный дисплей был настроен для показа панорамного пространства вокруг Старой Земли. Она смотрела в него, ожидая, чувствуя предвкушение в своих нервах. Еще несколько минут, и...

"Вышли на точку, ваша светлость," - сказала Андреа Ярувальская, и она кивнула. Затем она посмотрела через плечо на Хэмиша, и ее губы слегка изогнулись.

"В таком случае, Андреа," - сказала она, не отводя взгляда от своего мужа, - "давайте эаймемся этим."

Он улыбнулся в ответ, и она снова повернулась к дисплею, и на этот раз ее голос прозвучал ровно и холодно.

"Выполняйте," - сказала она.

"Есть, ваша светлость." - Голос Ярувальской был тверже, чем сталь. - "Выполняю."

Она нажала кнопку... и визуальный дисплей вспыхнул двумя дюжинами крошечных солнц. Они мчались через индустриальную зону старой Земли, каждый из которых являлся маяком смерти крупной производственной платформы. Огненная сфера пылала в материнском мире, наполняя ночное небо злобным, разрушительным рассветом. Соответствующая сфера, даже более плотная, пылала вокруг Марса, короновала пламенем Венеру, а ответные костры сверкали глубоко в поясе астероидов, двигаясь по орбите Юпитера, поднимаясь, как маяки мести по всей длине, ширине и глубине Солнечной системы. А в других местах, где не было установлено зарядов, гразеры ЛАКов уничтожили десятки - сотни - маленьких платформ.

Шахтерские поселения на отдельных астероидах, места обитания экипажей заводов по очистке водорода, коммуникационные массивы, платформы наблюдения, станции мониторинга, грузовые платформы, верфи, средства обслуживания, станции навигации и управления движением... вся искусственная структура во всей Солнечной системе - два тысячи Т-лет строительства, конструирования и мечты, все в сфере, равной одиннадцати световым часам, исчезло в этом единственном, ужасном, идеально скоординированном катаклизме.