Бесконечная чернота

Я плюнула остатками рвоты прямо в его закрытую шлемом морду. Пришелец снова хохотнул и поволок меня к выходу. Наверное, решил развлечься перед тем, как я сдохну от рождения змеёныша.

– Ну всё, ты доигрался!

Решив, что пора хоть как-то действовать, я извернулась и укусила тюремщика за запястье, где находился его пульт управления. Новый приступ боли заставил челюсти сомкнуться с утроенной силой, несколько зубов раскрошило, во рту появился солёный привкус, но своего я добилась – панель с кнопками на руке пленителя прогнулась. То ли от боли, то ли от злости он бросил меня в коридор, задержавшись в дверном проёме, и, как оказалось, зря – створка двери с силой промышленного пресса впечаталась в пришельца, видимо, пытаясь закрыться по команде сломанного пульта. Корабль делали на совесть – получив прямой приказ на закрытие, створка настолько безжалостно придавила тюремщика, что с диким хрустом разделила его напополам. Внутри вольера остались ноги и часть торса, а в коридор упало всё остальное. Пришелец дёрнулся, прохрипел что-то, размазывая свою кровь по полу, и затих.

– Минус один ублюдок… – прошептала я и тут же согнулась от очередного приступа.

***

В это же время на другом конце системы из гиперпрыжка вышел корабль колоссальных размеров. Пространство вокруг него всё ещё искажалось гравитационными и электромагнитными полями, защищая от внешних угроз.

На мостике, чьи обзорные экраны практически терялись среди деталей внешней обшивки, в капитанском кресле сидел единственный член экипажа. Передатчики гиганта послали направленный сигнал на всех возможных частотах в сторону корабля охотников. Не дождавшись отклика, капитан принял решение:

– Ну что, ЭфЭр, абордаж?

– Абордаж, сэр.

Глава 18

Главный оплот королевы ульев.

Море крови ядовито-зелёного цвета, в котором плавали внутренности и оторванные части жуков… От шока и отвращения меня вырвало прямо в шлем скафандра. Увидев красный цвет блевотины, я понял, что с телом какие-то проблемы, но артефакт тут же начал восстановительные работы, даря мнимое тепло.

«На корабль!»

Кольцо не стало сопротивляться, послушно перенеся меня с планеты инсектоидов на мостик.

Открыв забрало, я продышался синтезированным воздухом дредноута и побежал в каюту, на ходу срывая с себя сегменты брони скафандра. Сняв комбинезон и бросив его на полу, влетел в душевую кабину, нашарил краны подачи воды и стал смывать с себя… чувство вины.

Выйдя из ванной, наткнулся на дрона, неуклюже пытавшегося подцепить манипулятором брошенный мной комбинезон.

– Куда?!

Я отобрал у робота одежду, быстро натянув её на себя.

– Комбинезон чистый! Это я грязный, дубина!

Дрон ничего не ответил, и ЭфЭр тоже. Я знал, что в каюте нет камер, но были динамики.

– ЭфЭр!

Послышался шум как от помех, но это же бред, всё должно работать.

– ЭфЭр, ты в курсе, почему я так сильно хочу есть?

– Неудивительно, сэр. Вы ничего не ели в течение 240 лет.

О, снизошла до ответа!

– Ты что, обижаешься?

– На что, сэр?

Мне не хотелось произносить вслух причину.

– Н-на то, что я устроил геноцид.

Резкий шум помех стал мне ответом.

– Вот же… – с силой оттолкнув ни в чём не повинного робота, я психанул и пешком пошёл через весь корабль, на ходу бурча: – Ишь, истеричка нашлась, ещё от тебя не хватало.

Добрался до промышленных синтезаторов, заказал там белую табличку в рамке и чёрный фломастер, вернулся, заперся в своей каюте и, зачем-то повесив табличку со своей стороны, написал на ней задорновское: «Запрещён вход, въезд, вполз, влёт, ТЕЛЕПОРТАЦИЯ».

***

Эта зараза дулась недолго, буквально три часа, в течение которых я, решив устроить себе голодовку-забастовку, сидел в капитанской каюте. Не выдержав моих мучений, ЭфЭр осведомилась, не желает ли капитан отобедать, после чего я как бы нехотя согласился.

Отлично приготовленная (прошу прощения, синтезированная) пицца и «фанта» быстро вернули мне процентов тридцать хорошего настроения, и я решил пока отложить душевные терзания на потом.

– Где мы, ЭфЭр?

– Галактика NGC 147 в созвездии Кассиопеи, это галактика-спутник туманности Андромеды, сэр.

– А в этой галактике есть обитаемые планеты?

– Были, сэр. Предположительно, все планеты, на которых могла быть жизнь, уничтожены инсектоидной расой.

– Ясно. Тогда сначала вернёмся к аэльцам. Сообщим новости.

– Принято, капитан. Готовлю дредноут к сверхдальним прыжкам.