Бесконечная дорога

— Мой мастер не обиделся на меня, — продолжила Санрия. — Он лишь рассмеялся и сказал: «Да кто же ей позволит изменить? Завести человеческую жену — это все равно что породистую лошадь купить. Ты ее кормишь, ухаживаешь за ней, поэтому только ты на ней и катаешься. Ты не спрашиваешь лошадь, кого она хочет возить, тебя или кого-то другого, ты просто делаешь так, чтобы у других не было шансов». Оказалось, что он прекрасно понимал: красотка его не любит. Но его это не волновало, потому что он тоже не пылал романтическими чувствами. Ему нужна была хозяйка в доме, да еще и любовница в постели. Не подруга и уж точно не жена, которая имеет право на свое мнение.

Белые линии на сером полу складывались в причудливый узор. Марана понятия не имела, что он означает, но могла догадаться, что это начало очень опасного ритуала.

А голос Санрии продолжил звучать, гулко отражаясь от далеких стен пещеры:

— Он не собирался доверять ей, он просто ее заговорил. Так, знаешь, заговаривают охотничьего пса или ту же дорогую лошадь, мне очень понравилось это сравнение. Красотка только со стороны казалась обычной женщиной. Она уже мало что соображала самостоятельно, внутри ее прекрасной головки все смешалось в отвратительнейшую кашу.

— Это заклинание ты и использовала на Нэвиле? — наконец сумела произнести Марана. После долгого молчания голос звучал непривычно глухо и хрипло.

— Нет, конечно, да упасут нас великие боги! То заклинание было создано для животных. Чтобы оно работало на человеке, нужно обновлять его каждый день. А у магии контроля тяжелые последствия: через пару лет жена моего мастера ничего уже не соображала. Она бродила по дому, высунув язык, пускала слюни и мочилась, не останавливаясь. Ужасное зрелище, поверь мне. Мастер был этим не слишком расстроен, вскоре она погибла в результате несчастного случая, а он завел себе новую невесту. Но мне такой вариант не подходил. Это мужчинам, бывает, неважно, во что член вставлять. Мне нужно было, чтобы Нэвил знал, что делает. Да и жалко мне его было — у него неплохой мозг, не хочется такой слишком быстро разрушать.

— Как великодушно!

— Но и просто доверять ему я не могла. Все мужчины глупы, молодые — особенно. Поэтому я использовала на Нэвиле заговор, не слишком сильный и совершенно безобидный. Каждый вечер мой маленький муж рассказывал мне все, что случилось с ним за день — где он был, с кем, что делал, о чем думал, чего ему хотелось. Магия не позволяла Нэвилу соврать, а когда рассказ был закончен, он благополучно забывал, о чем мы только что говорили.

Маране показалось, что кровь в ее теле холодеет от ужаса. Получается, Санрия все знала! Они с Нэвилом думали, что сумели обмануть ее, что она ни о чем не догадывается. А ей и не нужно было догадываться, Нэвил обо всем ей рассказал: про их мечты, подготовку побега и про то, как они с Мараной любили друг друга на берегу моря.

И вот они получили ответный удар. Марана подозревала, что колдунья жестока, но то, что творилось теперь, было непонятным ей безумством.

— Где Нэвил?

— Ищет тебя, наверно. Вы ведь договорились сегодня пойти в город, а когда он зашел за тобой, тебя в комнате уже не было.

— То есть, он не знает?

— Еще нет, но это не значит, что он не будет наказан. С ним я разберусь потом, сначала мне нужно покончить с тобой.

— Зачем все это? — прошептала Марана. — Ты же его не любишь!

— При чем здесь любовь? Это не вопрос любви, это вопрос чести. Ты знаешь, каково это — занять место независимого мага среди мужчин? Женщин тут не жалуют, нас считают существами низшего порядка еще до того, как мы успеем что-то сделать. Но откуда тебе знать об этом? Ясновидение чаще всего передается по женской линии, и таких, как ты, считают особыми существами. Это мне приходится доказывать, что я сильна, снова и снова, день за днем.

— Я не понимаю, при чем здесь Нэвил!

— При том, что сильный всегда получает свое. Я захотела именно этого мальчика — я вырастила его, сделала таким, как мне было нужно. Что обо мне подумают, если он сбежит с какой-то юной вертихвосткой? А когда станет известно, что они сделали это тайно, просили о помощи короля, выставили меня каким-то чудовищем, для меня все закончится. Нэвил не имел права покидать меня, ему не следовало даже думать об этом.

— Но он же живой человек, а не вещь!

— Для меня — вещь, — отрезала Санрия. — И всегда будет вещью. Он бы, может, и смирился с этим, если бы единственным соблазном в его жизни оставались те маленькие шлюшки, что бегают по Синх-Атэ и обслуживают моряков. Но появилась ты, такая яркая, такая необычная, такая влиятельная. Госпожа ясновидящая! Он почему-то решил, что теперь все может быть по-другому. Он влюбился в тебя, представляешь, каком дурак?

— Я тоже его люблю! — с вызовом произнесла Марана.