Бесконечная игра

Мы лежим, тяжело дыша. Моя голова все еще у нее на животе. Дав себе еще несколько секунд, я все же с трудом поднимаюсь и снимаю презерватив. Ого, как я много накопил.

Выбросив его в мусорное ведро, я плюхаюсь на спину рядом с Маккензи. Она смотрит в потолок, все еще приходя в себя. Это было невероятно. Это было именно так, как я себе и представлял.

Наконец, Маккензи поднимается и посмотрев на валявшуюся на полу одежду, подтягивает к себе покрывало. Прикрыв грудь, она поворачивается ко мне.

– Должна предупредить. Ничего большего от меня не жди.

Я предполагал, что она скажет подобное. У меня и в мыслях не было, что у нас будут свидания, цветы и все подобное.

– Я уже понял, – говорю я, и протянув руку, начинаю пальцем выводить круги на ее обнаженной спине.

Маккензи едва заметно вздрагивает, затем вздыхает.

– Все, что не должна была, я уже сделала.

Некоторое время я молчу и размышляю.

– Наверное, я могу предположить, что именно.

Она смотрит на меня через плечо.

– И что же?

– Не связываться с хоккеистами. Наверняка, у тебя был печальный опыт с одним из таких, как я.

Пусть это звучит именно так. На самом деле, я думаю, что у нее был печальный опыт с парнями, которые наверняка подбирались к ней, узнав, кто ее дядя. Никому не нравится быть использованным. Так ли это я не узнаю, да и какой в этом смысл. Я даже не говорю ей, что у меня и в мыслях нет, чтобы использовать ее. Наши отношения и без того запутаны. Хотя, моя недавняя просьба могла бы навести ее на подобную мысль. И она навела. Но все же она здесь.

Не дав конкретный ответ, Маккензи качает головой.

– Ты такой выдумщик.

Но я говорю серьезно.

– Я не тупой и могу замечать многие вещи.

Я снова подбираюсь к теме, о которой она не хочет говорить. Не стоит этого делать.

– Честно сказать, – продолжаю я. – Мне тоже этого всего не нужно. Это здорово отвлекает.

Она кивает, поняв, о чем речь.

– Вот и отлично.

– Так это была одноразовая сделка? – уточняю я.

Маккензи смотрит на меня.

– Ты хочешь знать, будет ли секс еще?

– Ну да, – честно отвечаю я.

Она молчит слишком долго.

– Посмотрим, – слышу ее тихий ответ.

Резко соскочив, я со стоном потягиваюсь. Мышцы приятно ноют. Сегодня у меня была удвоенная, если не утроенная, физическая активность.

Голышом подбежав к настенному шкафу, я распахиваю его и хватаю первую попавшуюся толстовку.

– Надевай. – Я бросаю ее на кровать к Маккензи.

Она в замешательстве смотрит, как я быстро натягиваю боксеры, затем джинсы.

– Зачем?

– Она теплая, – отвечаю я, указав на толстовку. – Я хочу тебе кое-что показать. Там холодно.

Удовлетворенная Маккензи не такая капризная и категоричная. Я даже немного жалею об этом. Она натягивает на себя толстовку почти полностью в ней утонув.

Мы молча надеваем куртки в коридоре, затем я отрываю дверь и протягиваю руку.

– Идем.

Маккензи догадывается, куда мы направляемся, только тогда, когда я веду ее выше последнего этажа с жилыми квартирами.

Холодный порыв ветра захлопывает дверь за нашими спинами, когда мы оказываемся на крыше. Маккензи идет позади меня, кутаясь в куртку. Ветер яростно играет с ее волосами.

Я не говорю, что это мое любимое место. Не нужно чтобы это звучало так сентиментально. Мы не собираемся встречаться и делать все сложнее вовсе не стоит.

Подойдя к парапету крыши, я слегка наклоняюсь, бросив взгляд вниз. Маккензи тоже смотрит вниз, затем дальше, на город, туда где протираются бесконечные огни. Жаль звезд почти не видно из-за туч.

– Здорово, – произносит она.

Я киваю, подойдя ближе к ней.

– Должен тебе признаться, что на этой крыше существует одно правило.

– Какое? – с интересом спрашивает она.

– Как только ты сюда попадаешь, ты должна открыть свой секрет. Любой из них. Ведь у каждого их много.

Я только что это придумал. Но идея мне нравится. Пусть мы все и решили, но почему бы и нет. Пятнадцать минут назад я был внутри этой девушки, должен же я чуть больше узнать о ней.

Маккензи это не нравится. Она качает головой, окинув меня наигранным безразличным взглядом.

– Что за бред.

– Такое правило. – Я развожу руки в стороны и тут же об этом жалею. Пальцы обжигает морозом, и я поспешно запихиваю их в карманы.

Она молча смотрит на город. Ветер треплет волосы, одна прядь прилипла к щеке. Маккензи убирает эту прядь, затем смотрит на меня странным и долгим взглядом. Я не знаю, что он означает.

– Хочешь знать один из моих страшных секретов?

– Не обязательно страшных, – говорю я.

– Но других нет.

Я наблюдаю за выражением ее лица.

– Давай какой есть.

Ее взгляд встречается с моим.

– Я посадила в тюрьму своего отца.

Продолжение следует…

От автора

Первое, что хочу сказать, заканчивая первую часть серии «Бесконечность» – Ноэль и Маккензи станут моими любимчиками. Конечно, так я могу говорить о каждых героях, заканчивая очередную книгу. Но в этот раз я серьезно.