Бесконечная история (СИ)

- Не вопрос, - покивал Сэм и отдал ему рубашку, которую Габриель безуспешно пытался найти на песке, там, где оставил. А Сэм беспорядка не любил. Вдруг стал не любить. – Так как они выглядят?

- Если объяснять совсем уж примитивно, то огромные своды на тонкой плите вокруг всей поверхности Земли, - Габриель пошел босиком по мокрому песку на краю прилива. – Они не прям вот каменные и мраморные, как те скамейки, но скорее… Как очертания более темных линий на более светлом, так, по крайней мере, в нашем корпусе. Никогда не замечал, что если что-то мешает тебе слышать песню, и до тебя доносятся только отдельные созвучия, тебе все равно кажется, что ты ее слышишь нормально? – не дождавшись кивка Сэма, он продолжил. – Ангелам не нужен целостный образ, они угадывают по деталям. Потому Небеса часто кажутся пустыми и однообразными для тех, кто впервые их видит. И, опережая твой вопрос, нет, люди их не видят, потому что все это находится в таком… «пространственном кармане», некоторым индивидуумам как-то получается попасть туда на своих самолетах, и они пропадают без вести здесь, на Земле. Почему, даже не спрашивай, зависит от того, кто на этого человека натолкнулся. А учитывая то, что большинство ангелов, просиживающих штаны в Небесной канцелярии есть ангелы Михаила или Рафаила, я тому человеку бы не завидовал. Для ангелов люди не представляют особо значения, в общем-то…

Они шли вдоль берега, Габриель зашел еще глубже, а Сэм то и дело отпрыгивал от волны и припрыгивал обратно, боясь упустить хоть слово. Вдалеке мигали какие-то огни и играла тихая еще музыка. На самом же пляже почти никого не осталось.

- Для вас мы тоже ничего не значим? – это была не претензия, не обида, но просто вопрос.

- Стали бы мы вытаскивать тогда ваши пустые головы из-под того рояля, - вопрос довольно глупый.

На дороге еще шумели машины, как в любом городе, где и ночью не утихает жизнь, там же спешили домой рабочие люди, девушки, возвращавшиеся из магазинов с кучей пакетов, спортсмены и просто те, у кого сегодня – именно тот понедельник, когда нужно будет начать заниматься спортом. Зажигались лампы в тех ресторанчиках, что работали до вечера, в домах за ними, в тех дворах еще играли дети, громко кричавшие какие-то стишки и оравшие друг на друга, вывешивали зачем-то белье на балкон, хотя от влажного морского воздуха оно вряд ли бы высохло. Орали с одного этажа на другой в поисках заблудших душ, где-то выгуливали лающих собак, бегающих особо резво толпами за одной несчастной кошкой, оказавшейся не в то время не в том месте…

- Если ты говоришь, что я не должен ТАК говорить, то разве ты не понимаешь, что я по-другому не могу воспринимать? – какое сложное местоимение «тебя». Оно личное. Слишком личное.

- Что мне, начать голодать, спать естественным путем, резко отупеть и крылья замаскировать под портативный дельтаплан? – проворчал Габриель, вглядываясь в мелькающие огни впереди. – Я ничего не смогу сделать до тех пор, пока ты сам не осознаешь собственную тупость.

- Это вполне естественное явление для человека, который при определенном количестве знаний просто не может воспринимать ангелов как парней из соседнего двора, - возразил Сэм, чувствуя первые дуновения холодного ночного ветра.

- Скажи это своему брату, который с утра пытался запихнуть Кастиэля в душ…

- Он что?

- Вот я бы сомневался в личности твоего брата, а не в своей. Я так проще некуда, - развел руками Габриель. – Но если я тебе все расскажу, то так будет неинтересно. Потому прекрати шуршать винтиками в голове и пойдем на ярмарку.

- Это ярмарка?

- Ну что-то типа того. Конфеты там вкусные, только раскупают быстро, - вдруг заволновался архангел. – А мы этим идиотам не сказали, куда пошли. Ты за конфетами, а я к ним и догоню тебя! Чур красные – мои, они слишком редкие… - не дослушав, Сэм широко улыбнулся и побежал в сторону видневшихся шатров.

- Вот ребенок же, - заключил Габриель. На то, чтобы сообщить Кастиэлю, что у него есть как минимум час на срочное исправление положения дел, ушла всего секунда. На то, чтобы выгнать пару-тройку судьбоносно оказавшихся рядом с Сэмом лиц на ярмарке – еще одна. Еще минута ушла на наблюдение за озирающимся в поисках этих самых конфет Сэмом, прежде чем он, наконец, нашел продавщицу…

- СЭМ, Я ЖЕ ПРОСИЛ, КРАСНАЯ – МОЯ!!! – заорал он застигнутому врасплох Сэму, который под просьбами продавщицы решился попробовать одну. Он чуть не проглотил ее от неожиданности, не понимая, почему архангел вдруг сошел с ума. Летящий на всех парах к нему Габриель заставлял Сэма нервничать – он понятия не имел, что теперь хочет сделать архангел. Конфета таяла чудесным вишнево-клубничным вкусом, редко-удачным сочетанием. А еще некстати сработал один из древнейших и первых безусловных рефлексов в истории человечества – хватательный. Сэм едва успел перехватить Габриеля в полете, когда тот с решительным выражением лица подбегал к нему с туманными намерениями. Он приоткрыл рот, намереваясь спросить, что случилось, когда…