Бесконечная книга

— Нет, — сказал Аргакс. — У тех, кто становится королём, он исчезает сам по себе. Это же ясно: разве можно применить могущество Детской Королевы для того, чтобы отнять у неё же это могущество?

Бастиан вдруг почувствовал слабость, такую, что присел бы где-нибудь отдохнуть, но обезьянка не позволила:

— Нет, нет, мы ещё не осмотрели город! Самое главное впереди!

Бастиан увидел мальчика, который тяжёлым молотком забивал гвозди в чулок, расстеленный на земле. Толстый мужчина пытался наклеить почтовую марку на мыльный пузырь, всякий раз пузырь лопался, но мужчина продолжал надувать новые.

— Смотри! — обезьянка повернула голову Бастиана. — Погляди туда, разве это не смешно?

В стороне стояла большая группа людей, мужчин и женщин, молодых и старых, но они не разговаривали между собой. На земле валялось множество игральных костей, на каждой грани стояли буквы. Люди снова и снова бросали кости и подолгу всматривались в то, что выпало.

— Что они делают? — прошептал Бастиан. — Что это за игра?

— Игра в любое, — ответил Аргакс. Он помахал играющим рукой и крикнул: — Молодцы! Давайте дальше! Не прекращайте!

Потом он повернулся к Бастиану:

— Они больше ничего не могут рассказать. Они лишились языка. Поэтому я придумал для них эту игру. Подумай только, ведь все истории на свете состоят всего из тридцати двух букв, которые просто меняют свой порядок. Из этих букв получаются слова, из слов фразы, потом главы, а из глав целые истории. Посмотри, что там у них выпало?

Бастиан подошёл и прочитал:

т и в п р н л д ж б ю ё

ь т м у ц ф х о б в

в п ш я ц д эвуцьа

— Да, — хихикнул Аргакс, — так всегда и получается. Но если играть очень долго, годами, можно случайно получить слова. Не особенно богатые смыслом, но всё же. «Шпинатные морщины», например, или «щёточная колбаса», или «воротниковый сок». А если играть тысячи лет, сто тысяч лет, то однажды случайно выпадет целая история. Или стихотворение. А если играть вечно, то выпадут все мыслимые истории и даже та, которую мы сейчас разыгрываем между собой. Логично, не так ли?

— Это ужасно, — сказал Бастиан.

— О, это ещё как посмотреть. Видишь ли, эти игроки хоть чем-то заняты. А иначе что им всем делать?

Бастиан долго смотрел на играющих, потом тихо спросил:

— Аргакс, ты ведь знаешь, кто я?

— А как же! Кто в Фантазии не знает твоего имени!

— Скажи мне одно, Аргакс. Если бы я вчера стал королём, я бы уже очутился здесь?

— Сегодня, или завтра, или через неделю, но ты бы обязательно очутился здесь.

— Тогда, значит, Атрей спас меня?

— Этого я не знаю.

— А если бы ему удалось забрать у меня АУРИН, что бы произошло?

— Ты всё равно очутился бы здесь.

— Но почему?

— Потому что АУРИН нужен тебе, чтобы найти обратную дорогу. Но, честно говоря, я не верю, что ты найдёшь её.

Обезьянка похлопала в ладоши, приподняла шапочку и хмыкнула.

— Скажи мне, Аргакс, что я должен делать?

— Найти желание, которое привело бы тебя в твой мир.

— А сколько у меня ещё осталось желаний?

— Не очень много. На мой взгляд, не больше трёх-четырёх. Ты немного поздновато спохватился. Тебе может не хватить этих желаний, чтобы выбраться. Ведь тебе ещё предстоит переправиться через море тумана, а это тоже будет стоить тебе желания. А что дальше — я не знаю. Никто в Фантазии не знает, где пролегает дорога в ваш мир. Может быть, ты отыщешь горняка Йора и его штольню Минроуд, это последняя возможность для таких, как ты. Хотя, боюсь, для тебя уже слишком поздно. Впрочем, из города Старых Королей ты ещё сумеешь выбраться.

— Спасибо, Аргакс! — сказал Бастиан.

— До свидания, Бастиан Балтазар Букс! — ухмыльнулась обезьянка и одним прыжком исчезла в каком-то доме, прихватив тюрбан Бастиана.

Всё, что Бастиан узнал здесь, потрясло его. Все его планы разрушились единым махом. Всё, чего он хотел, было его гибелью, а что ненавидел, наоборот, спасением.

Одно было ясно: скорее прочь из этого города! Он стал выбираться, но оказалось, что это не так-то просто. Он всё время сбивался с пути и вновь и вновь приходил к центру города. Лишь к вечеру он выбрался за земляной вал, в изнеможении упал под куст можжевельника и уснул. Во сне в нём погасло воспоминание о том, что когда-то он сочинял истории.

Всю ночь его преследовал сон: раненный им Атрей стоял перед ним, и рана его кровоточила.

Бастиана разбудил удар грома. Его окружала глубокая тьма, прорезаемая вспышками молний. Земля дрожала, кусты прибило к земле, потоки дождя низвергались с неба сплошной стеной. Бастиан встал, по его лицу струилась вода. Молния ударила в дерево прямо около него и расщепила ствол. Дерево загорелось, но дождь тут же потушил огонь. Бастиана швырнуло на землю. Он встал на колени, вырыл руками ямку, положил в неё меч и зарыл его.

— Булат, я навсегда с тобой прощаюсь, — сказал он тихо. — Ты больше не будешь виновен из-за меня ни в одном несчастье. И никто не найдёт тебя, пока не узнает, что мы с тобой наделали!