Бесконечная любовь

Конечно, я мог бы позволить себе и получше. Но такие места обычно косятся на тех, кто пытается заплатить наличными и не называет настоящих имен. Чем подозрительнее мотель, тем больше вероятность, что я смогу сохранить нашу анонимность.

Шарлотта не прикасается к пакету, отодвигая от него ноги, как будто он может ее обжечь. Я мрачно усмехаюсь, выезжая обратно на дорогу.

— Я думал, тебе нравятся вещи попроще. — Я не могу удержаться от желания подколоть ее, совсем немного. Она вдруг начинает вести себя как дива, и я знаю, что это не она. Она просто пытается меня задеть.

— Мне нравятся неформальные места. — Сухо говорит она. — Но я обычно не травлю себя этой дрянью.

— Ну, к сожалению, рестораны слишком заметны. И они подвергают других опасности. Мои братья или федералы узнают, что кто-то, подходящий под наше описание, был замечен и федералы довольно скоро выложат наши фотографии, и они начнут допрашивать других гостей. Официанток. Клерков отелей. Всех, кто мог нас видеть. Так что нам нужно залечь на дно и как можно дольше оставаться вне поля зрения. Это означает придорожные и дешевые мотели, и как можно раньше возвращаться на дорогу.

— Похоже, ты уже это делал. Сбегал. — Она по-прежнему не смотрит на меня, и я тяжело вздыхаю, въезжая на парковку мотеля.

— Нет. Но я всегда был готов. Это входит в правила. — Я глушу машину, глядя на нее. — Ты снова попытаешься сбежать? Или ты смиришься с тем, что нам придется пока держаться вместе.

Губы Шарлотты сжимаются.

— Я даже не знаю, где мы сейчас. — Говорит она, ее голос все еще жесткий и холодный. — Не думаю, что я могу попытаться сбежать. Кажется, на много миль вокруг нет ни одного полицейского участка.

— А если бы ты им позвонила, то оказалась бы с Брэдли. — Говорю я ей прямо. — И Нейт, прямо рядом с ним, ждет, чтобы отплатить тебе за то, что с ним случилось.

Ее голова резко поворачивается:

— Он не причинит мне вреда, — резко говорит она, явно пораженная этим намеком. — Он обманщик, но он никогда бы…

— Ага. — Я смотрю на нее, борясь с желанием протянуть руку и прикоснуться к ней, как будто, держа ее в руках, я могу как-то донести свою мысль. — Послушай, Шарлотта, я понимаю, что все это для тебя странно. Что ты видишь стороны человеческой натуры, которые никогда не видела раньше и о которых никогда не думала, кроме как по телевизору и, может быть, по книгам. Но мне нужно, чтобы ты поняла, что ты понятия не имеешь, на что способны некоторые мужчины.

Она смотрит на меня спокойно, не дрогнув.

— Такие мужчины, как ты?

Я предпочитаю игнорировать это и укол боли в груди.

— Нейт, возможно, никогда не поднимал на тебя руку до этого. Я соглашусь с этим. Но теперь ему причинили боль способами, которые он и представить себе не мог. Его ранил мужчина, с которым ты спала. Униженный им тоже. Если у него появится хоть малейший шанс, он выместит это на тебе. Я это точно знаю.

На этот раз Шарлотта не отводит взгляд.

— Тогда это тоже будет твоей виной, — холодно говорит она. И прежде чем я успеваю ответить, она распахивает дверь, выходя в холодную ночь. Я хочу предложить ей свою куртку, но уже знаю, что она откажется. Я вижу, как покалывает ее кожа, когда она обхватывает себя руками, но я просто вытаскиваю свою дорожную сумку из машины, запираю ее и иду к окну клерка.

Через пятнадцать минут у меня есть ключ и комната. Шарлотта молча следует за мной, а я вытаскиваю сумку с едой из машины, отпираю комнату и впускаю нас. Мы на верхнем этаже, чему я рад, скорее всего, мы сможем получить предупреждение, если кто-то пойдет за нами. Я планирую быть начеку как можно дольше.

Я позволяю Шарлотте первой зайти в комнату и вижу, как она все это воспринимает — старый ковер, мебель из прессованного дерева, жесткое одеяло на одной, единственной кровати. Она смотрит на меня, и я вздыхаю.

— Я буду спать в кресле. Или на полу.

Она не спорит, не говорит мне, что я весь день был за рулем, так что я должен это принять, и даже не дает мне шанса попытаться убедить ее, что ей следует занять кровать. Она просто кивает, тяжело опускаясь на ее край, и я вижу, как на ее лице проступает нечто похожее на поражение, когда она разворачивает пакет с едой и достает одну куриную грудку.

Я знаю, что собираюсь сделать это чувство еще хуже.

Мы едим молча. Я поглощаю свой бургер, даже не почувствовав его вкуса, а Шарлотта больше кромсает курицу, чем ест. Когда мусор выбрасывается, я мою руки и возвращаюсь, замечая, что она вообще не двигается. Она просто статуя, сидящая в конце кровати.

— Мы собираемся в Вегас. — Говорю я ей, и она смотрит на меня.

— Вегас? — На ее лице явное замешательство, и я киваю.

— У меня там есть контакт, который может сделать нам поддельные удостоверения личности. Лицензии, социальное обеспечение, все необходимое. Достаточно хорошо, чтобы мы могли отправиться куда угодно, без проблем.

Шарлотта тяжело сглатывает.

— И нам это нужно, потому что…