Бесконечная любовь

Группу, в которой ехала Камелия, маркиз догнал быстро. Спокойный мерин, конечно, не мог сравниться с оставшимся в Марчестере порывистым гнедым жеребцом, но легко перешел в галоп, не меньше всадника соскучившись рядом с мисс Овербрук. Увы, поговорить с мисс Баском не удалось и сейчас. Перси Овербрук и Чарлз Уиттен нахально устроились с обеих сторон и явно не собирались покидать завоеванную позицию.

Безобразие продолжалось почти до самого Ричмонд-парка, пока Грегори не посетила блестящая идея: предложить гонку до ворот. Он знал, что Уиттен в соперники не годится, а Овербрук всегда предпочитал спокойных лошадей быстрым. Стоило ли удивляться, что вскоре они с Камелией оказались рядом, причем в недосягаемом отрыве от остальных? На миг пришла мысль немного придержать коня, чтобы позволить мисс Баском победить с большим отрывом, однако Грегори мудро рассудил, что сообразительная американка быстро поймет уловку и не одобрит нечестной игры. Поэтому он дал мерину волю, и тот без особого труда вырвался вперед.

Проехав сквозь центральные ворота парка, Грегори слегка замедлил ход, однако ни он, ни Камелия не остановились. Оба продолжали мчаться галопом по бесконечной просторной аллее, все дальше отрываясь от компании. Когда же наконец уже никто не смог бы их увидеть, Грегори натянул поводья, а спустя секунду его примеру последовала и Камелия.

— Ах, как чудесно! — восторженно воскликнула она. — Вы даже не представляете, до чего мне не хватало движения.

Сияющее восторгом лицо казалось восхитительно красивым, и от одного взгляда Грегори едва не задохнулся.

Мисс Баском была простой и естественной — одним словом, настоящей.

— Мне тоже, — с улыбкой признался он.

Камелия начала что-то говорить, но вскоре остановилась, а искренняя радость уступила место настороженности. Грегори не сомневался, что в этот момент она вспомнила о своей обиде, и грустно вздохнул.

— Наверное, пора вернуться, — решила Камелия.

Грегори кивнул, хотя меньше всего на свете хотел снова оказаться не у дел. Они повернули лошадей и шагом поехали навстречу остальным. Грегори посмотрел на спутницу и встретил внимательный взгляд, однако она тут же отвернулась и крепче сжала поводья.

— Мисс Баском… надеюсь, вы меня простите. В прошлый раз я должен был назвать себя сразу, в начале беседы. Знаю, что поступил неправильно, но было так приятно разговаривать с девушкой, которая не знала, что я — наследник Марчестера. Просто болтать, не опасаясь суждений.

— Суждений? — не поверила Камелия. — Но вы же сын герцога. Выше только король, разве не так?

Грегори коротко рассмеялся:

— Наверное, я не думал об этом. Но именно поэтому все меня судят. Достоин ли ты называться сыном герцога? Поступаешь ли так, как, по всеобщему мнению, должен поступать? Если совершишь оплошность, она дурно скажется на твоей семье, на титуле, отце, деде и еще бог знает на ком. Если ведешь себя сдержанно и спокойно, скажут, что ты слишком горд и заносчив, а если проявляешь дружелюбие, решат, что не выказываешь должного почтения к своему высокому положению. Заключат, что чересчур развязен, не умеешь держаться, а твоя дорогая покойная прабабушка пришла бы от такого поведения в ужас. Люди наблюдают за каждым шагом просто потому, что ты маркиз.

Камелия слушала и смотрела с искренним изумлением, а потом вдруг рассмеялась:

— Но точно так же судят и меня! Следят, ждут, когда оступлюсь, и с наслаждением обсуждают каждый промах. Но это потому, что я чужая — американка — и не умею себя вести по-английски.

Грегори улыбнулся:

— А мне кажется, бомонд просто любит сплетничать.

— И критиковать, — с чувством добавила Камелия. — Я не знала, что вам приятно хотя бы несколько минут не чувствовать себя будущим герцогом.

— Да, — с облегчением подтвердил Грегори. — Именно об этом я тогда и думал. Хотелось побыть собой, а не… не сыном лорда Марчестера. Знаете, было чудесно! Просто не смог заставить себя признаться, кто я на самом деле. — Он лукаво улыбнулся. — Особенно после того, как вы признались в своем презрении к аристократам.

— О! — Камелия густо покраснела. — Сестры всегда говорят, что язык меня подводит. Не могу относиться к вам плохо лишь за то, что родились маркизом. А рассердилась потому, что не сказали правду. Решила, что затеяли какую- то игру, хотели одурачить, поднять меня на смех, и обиделась. — Мисс Баском помолчала и тихо добавила: — Потому что вы мне понравились. — Повернулась и посмотрела с особым вниманием. — И разговаривать с вами было очень интересно.

— И мне тоже. Но я ни за что не стал бы над вами смеяться. Клянусь. Спросите Вивьен: она подтвердит, что я для этого слишком серьезен.

Камелия улыбнулась:

— Зачем кого-то спрашивать? Я вам верю.

— Хорошо. В таком случае, может быть, будем иногда беседовать?

— Была бы рада.

Они улыбнулись друг другу и вернулись к остальным участникам прогулки.