Бесконечная шайка

Последующие выводы напрашивались сами собой. Не только не буду смывать грунтовку, но и вообще ничего не стану делать. Не могу же я поселиться в Географическом Институте, чтобы там день и ночь прикладывать мой кусочек карты ко всем равнинам и плоскогорьям мира, не зная к тому же, во сколько раз предварительно следует увеличить этот кусочек! От рассматривания через лупы написанных микроскопическим шрифтом условных обозначений у меня уже и сейчас болели глаза. Да и на кой мне эта карта с крестиками? Может, это просто кладбища.

И я опять поставила «Цыганку» с картой на полку над батареей центрального отопления.

Хотя время моего приезда к Алиции было с нею согласовано, дома ее я не застала. Впрочем, мы согласовали только день, а не час, зная по опыту, что самолеты постоянно опаздывают. По многолетнему опыту знаю — не было случая, чтобы прилетел по расписанию. А тут вдруг произошло чудо, самолет прибыл пунктуально, и я оказалась у Алиции за час до приблизительно оговоренного нами времени.

Не было ни Алиции, ни ее машины. Значит, поехала за покупками. Обойдя дом, не нашла ни одного открытого окна. Странно, обычно в теплое время года окна всегда оставляют открытыми. Оставив свой чемодан на террасе со стороны садика, я вернулась в первый дворик и уселась за стол под открытым небом. С деревьев нападали груши, подняв несколько с земли, я съела и принялась просматривать список дел, которые следовало переделать в Дании.

За спиной хлопнула калитка, но это оказалась не Алиция, а незнакомый человек. Подойдя ко мне, он задал по-датски какой-то вопрос, из которого я разобрала лишь фамилию Алиции. Наверное, спрашивает, здесь ли живет фру Хансен. Здесь, конечно, и я кивнула утвердительно. Нет, кажется, он спросил о чем-то другом, вон как уставился на меня. А впрочем, какое мне дело до того, пусть приходит, когда Алиция вернется. Мужчина вытащил из кармана большой конверт и протянул мне. Рот у меня был забит грушами, да по-датски я все равно не сумела бы ему ничего сказать, поэтому жестом показала — положи на столе. Не отрывая от меня взгляда, он исполнил приказание и нерешительно произнес по-датски: «До свидания». Проглотив грушу, я вежливо ответила ему. «До свидания» я за эти годы научилась произносить почти без акцента.

И подумать только, что такая малость впоследствии самым существенным образом повлияла на развитие событий...

— Откуда у тебя эта свинья? — возмущенно воскликнула Алиция.

Я вздрогнула-так неслышно она подкралась, когда я всецело была занята моим списком, предварительно выгрузив все из сумки, чтобы его разыскать.

Непонятное что-то было у Алиции со зрением, и, хотя мы знали друг друга с ранней молодости, я так и не знала — каким образом при своей сильной близорукости она умудряется без очков замечать предметы размером с маковое зернышко. Чтобы разглядеть что-то очень маленькое, она всегда снимала очки. Вот и теперь мгновенно выхватила взглядом лицо на фотографии, которую я вместе с остальным хламом извлекла из сумки, когда разыскивала список запланированных на Данию дел. Правда, данную мне Матеушем фотографию я увеличила, но ей все равно далеко было до размеров плаката.

— Какая свинья? — удивилась я. Алиция схватила фотографию в руки и ткнула пальцем:

— Какая же еще? Мундя разумеется, Гатин брат.

Я удивилась:

— А ты, разве знала Мундю?

— Конечно. Ты что, не знала об этом?

— Просто не было разговора.

— И Гатю тоже я знала.

— Ну, это мне известно. Мы тогда вместе с ней познакомились, еще когда учились.

— Мундю я узнала раньше. Откуда у тебя этот снимок?

Сейчас, при нашей первой встрече после долгой разлуки, не стоило, пожалуй, сразу углубляться в запутанную историю, связанную с фотографией, и я пообещала Алиции все рассказать в другое время. Но Алиция вцепилась в мою фотографию, как репей в собачий хвост.

— Погоди, я тут вижу еще знакомых. Вот эта женщина, что сидит в сторонке — Галина. Это, похоже, флориан... А где же Михалек?

— Какой Михалек?

— Хахаль Галины. В то время они были неразлучны. Господи, сколько лет пролетело с тех пор! Какие они были молодые!

— Не так уж много лет. И они молодые, и мы с тобой, — поучающе заметила я. — Думаю, что названный тобою джентльмен как раз фотографировал всю компанию. Езус-Мария, как мне хотелось когда-то видеть его изображение!

— А теперь уже не хочется?

— Хочется. Не люблю неразгаданные тайны. И очень хотела бы показать его портрет пану Северину.

— А кто такой пан Северин?

— Один очень рассеянный человек. Ты со своей рассеянностью перед ним просто ничто.

— Скажи пожалуйста! — удивилась Алиция. — А я-то считала-в этой области мне нет равных. Что же касается Михалека, я могу исполнить твое желание.

— Ты не шутишь? — вскочила я с места. — У тебя и в самом деле есть его фотография?

Мы наконец вошли в дом, и Алиция сразу направилась к стеллажу, где хранились ее фотографии. Порывшись в одном из ящиков, она вдруг обратилась ко мне с неожиданным вопросом:

— Скажи, а ты порядочный человек?

— Ну, знаешь! — возмущенно воскликнула я. Лучшая подруга сочла нужным пояснить смысл своего вопроса: