Бесконечное Лето: в плену у Матрицы.

-Теперь вы, - Сталина перенесла своё внимание на Борю и Эрика, - почему униформа в грязи?

-В яму упали! – бодро отрапортовался Боря.

-Я вам сейчас такую яму покажу, навек запомните! Долбо…бы! А ну, три шага из строя! Лечь-встать! Лечь-встать! Лечь-встать! Обратно в строй!

И если мат в устах Ларисы был созвучен её образу и почти не напрягал, то слышать такое от Слави… уши завяли очень быстро.

Следом она принялась за Мику, которую в новом воплощении звали Янлин – её мать была китаянкой.

-Почему хвосты до колен? У настоящего пионера должна быть короткая стрижка!

О том, что у самой волосы до пятой точки, никто не стал вспоминать.

По мелочам досталось и остальным. Закончив смотр, Сталина скомандовала:

-А теперь по казармам и переодеваться в спортивную форму! Через полчаса жду всех на стадионе!

Само собой, и двадцати минут не прошло, как все мы уже прибыли куда было велено. Вновь построение в линейку, и опять кислая физиономия у «вожатой», также переоблачившейся в спортивную форму:

-Ну и фигуры! Сразу видно – вместо занятий спортом курение, пьянки и прочие непотребства. Придётся заняться этим вплотную. Для начала бег, десять кругов по стадиону. Все за мной!

К концу последнего круга на всех нас было жалко смотреть. Раскрасневшиеся, тяжело дышавшие, пот градом. И лишь Сталина выглядела как огурчик – даже не запыхалась.

-Да-а, как с такими успехами вы станете защитниками своей отчизны? Швайнепионирэн! Ладно, пять минут передышки, потом подтягивание, отжимание, прыжки в длину.

В общем, когда прозвучал сигнал на обед, у нас едва хватило сил доплестись до столовой, несмотря на бодрое звучание из репродукторов ‘Morgen muss mein Schatz verreisen’. Что же будет дальше, с ужасом думал я – при такой интенсивной «спортотерапии» мы в конце смены тут все трупами поляжем. Ведь как пить дать после обеда нас опять погонят на стадион. Надо найти хоть какой-нибудь выход из положения.

И он был найден – но, как потом оказалось, себе на голову.

Когда Сталина объявила о продолжении спортивных занятий, я внёс предложение вначале позагорать и искупаться – ведь солнечные ванны и водные процедуры также закаливают организм.

Подумав немного, она согласилась.

-Так, все надеваем купальные костюмы, и на пляж!

Народ на жарком солнышке расслабился быстро – но только не «вожатая», в какой-то момент объявившая:

-А почему никто не купается? Плавать-то хоть умеете?

Несколько голосов ответило «Да».

-Замечательно. А ну, кто со мной наперегонки во-он до того острова и обратно? Вернувшийся на пляж раньше меня получит освобождение от всех повинностей, как боевых, так и трудовых.

Я отказался сразу, прекрасно зная – Славя отличная пловчиха, и мало кто сможет состязаться с ней на равных.

-А если я проиграю? – предусмотрительно поинтересовался Боря.

-Будешь после отбоя чистить на кухне картошку.

Пионерский энтузиазм сразу угас у большинства. Рискнуть отважились лишь двое.

-Ещё не передумали? Тогда вперёд!

Боря слился на полпути. Марина оказалась более стойкой и даже добралась до острова… вот только Сталина уже вовсю плыла обратно.

-Что ж, сами напросились. Пеняйте теперь на себя. Три мешка картошки будут ждать вас на кухне.

-Три мешка?!? – охнула Марина. – Да нам и за ночь столько не одолеть!

-Но никто вас насильно в воду и не тащил, разве не так? – с издевательской улыбкой осведомилась Сталина. – К тому же условия соревнования вам были известны. Однако если очень не хочется…

На секунду она призадумалась.

-Видишь этот сброд? Ткни пальцем в любого, и тот, в кого попадёшь, будет заниматься этим вместо тебя.

На пляже воцарилась гробовая тишина.

Марина думала недолго.

-А вот пусть он!

И указала на меня.

Послышался дружный выдох облегчения – как в классе, когда строгая учительница вызывает кого-либо к доске, а остальные радостно переводят дух – не их вызвали!

Увы, это не Лариса, которая никогда не стала бы переводить на другого стрелки. Более того, окажись она здесь, между ней и «вожатой» состоялся бы бой. И не до первой крови, а до смерти. Потому что между такими, как Лариса, и такими, как Сталина, нет и никогда не будет ничего общего. Они словно олицетворения сил Порядка и Хаоса, мир между которыми невозможен в принципе. Они извечные враги, и у каждого своя правда. Как там у Цоя – «но кто-то станет стеной, а кто-то плечом, под которым дрогнет стена».

-Всё понял? – строго посмотрела на меня «вожатая».

-Да, - обречённо подтвердил я.

Неожиданно у меня нашлись заступники.

-Марина, ты в своём уме?!? – выскочила вперёд Ланка. – Это называется предательством!

-Schweigen! – заорала на неё Сталина.

Плеть ожгла плечо Ланки, но та не издала ни звука, лишь покрепче стиснула зубы.

-Желаешь присоединиться к ним? – ехидно осведомилась Марина.

-И присоединюсь! Назло тебе! Ты мне больше не подруга!

-Ну и обойдусь! Тоже мне выискалась, засранка малолетняя!

Сталина наблюдала за всем этим с довольной улыбкой, даже не пытаясь прекратить ссору. Очевидно, лицезрение подобных сцен доставляло ей удовольствие.