Бесконечное прошлое

Повисло неловкое молчание. Филимонов более не собирался ничего рассказывать, а дед Василий, задумавшись над очередным вопросом, почему-то подумал, что он будет не слишком корректным. И решил не задавать его вовсе.

— А раньше действительно было проще? — вдруг спросил Антон, перехватив инициативу в разговоре.

— В каком смысле «проще»?

— Жить, конечно! Сейчас сплошная бюрократия. В институт нужны документы и справки после школы, из больницы. Чтобы не попасть в армию, нужна справка из института. Чтобы родителям…

— Я понял, о чем ты, можешь не продолжать, — мягко перебил его Александр. — Но, видишь ли, любое время имеет свои плюсы и минусы. Твое положение имеет свои плюсы и минусы. Я успел побывать в шкуре графа много десятилетий назад и могу сказать, что сейчас многие люди в целом живут лучше.

— Как же?

— У вас есть водопровод, канализация и отопление, — начал перечислять Филимонов.

— И электричество могло бы быть, — саркастично добавил дед Василий.

— Конечно, титул и земли, что тогда, что сейчас, давали бы неоспоримые преимущества в любом деле! — продолжал Александр, пропустив колкость деда Василия мимо ушей. Он уже признавал свою ошибку, что уничтожил целую подстанцию, лишив городок электроэнергии, но сейчас исправить это не представлялось возможным.

— Ты забыл про образование, — уточнил Антон.

— Нет, не забыл. Я специально не стал его упоминать. Слишком много пробелов и неточностей там есть. В плане математики и современных точных наук — без сомнения, вы шагнули далеко вперед по сравнению с тем, что было хотя бы две с половиной тысячи лет назад. А в остальном все либо очень субъективно, либо неточно, либо не несет практической пользы.

— Например? — не унимался парень.

— Возьми историю. Правоведение. Социологию. Все это существует здесь и сейчас. Один небольшой толчок, изменение по чьему-либо желанию. Понимаешь?

— Не очень.

— Жаль. Мне неохота рассказывать о циклах правления, которые крутятся и крутятся без изменений. Как замкнутый круг. У меня другие цели и политику я никогда не вмешивался.

— Но ведь наверняка же есть такие…

— Такие, как я, кто хочет править миром? — уточнил Александр. — Есть, почему же. Когда человеческие амбиции настолько сильны, что перевешивают даже влияние Силы, то получаются, то есть, получались довольно интересные личности. Но не уверен, остались ли о них какие-либо сведения вообще.

— Почему в прошедшем времени? — спросил дед Василий, до сего момента внимательно слушавший разговор.

— Потому что есть циклы, как я уже говорил раньше. Малые и большие. Как у Солнца. Как у Земли. Солнечная активность, вращение планет — понимаете же, о чем я?

— Угу, — неуверенно кивнул Антон, забыв, что в темноте не видно ровным счетом никаких его движений.

— То же самое и с людьми. Прямо как у Лермонтова. Только циклично. С малым периодом в сотню-другую лет, и с большим периодом примерно так в тысячи полторы.

— Ничего не понял, но очень интересно, — резюмировал Чернов-старший. — Может, объяснишь нам понятным языком? Вдруг ты кроме графа когда-нибудь бывал еще и в учительской шкуре и сможешь донести до нас свою мысль.

— Бывал. Но очень и очень давно. Если говорить в общих чертах, то есть сложные времена и хорошие времена для конкретно взятого народа. И те, и другие могут занимать от одного до пяти поколений. Потом обязательно происходит смена. Постепенно и медленно, но происходит. Это как раз малый период. А иногда на это накладываются еще внешние обстоятельства. И это уже большой период.

— А почему мы этого не замечаем? — продолжил любопытствовать Антон. — Почему мы не видим этого даже в исторических книгах. Хотя бы так.

— Не видите, потому что одна сфера жизни часто затмевает другую. Ваш прошлый век прошел под эгидой покорения космоса. Не слишком успешная на данный момент затея. Позапрошлый век — покорение «наук». Действительно большой шаг вперед, но только для промышленников. Еще одно столетие назад — покорение земель. Мне продолжать?

— Не стоит, мы поняли, — дед старательно пытался соединить в своей голове общую информацию, что только что выдал Александр, с тем, что он знал до этого. — В принципе, все логично и понятно. Ведь еще же войны были. Но только насчет людей все еще есть вопросы.

— Здесь как раз все очень просто, — Филимонов увлекся беседой и не заметил, как из подвала вернулась Марина. — Если взять людей, что жили давно и их разум не был затуманен деньгами, политикой и религией, то подвиг человека или народа заключался в спасении от врага. Воин племени убивает огромного хищника. Он делает это не из-за денег или славы. А именно ради людей. И им движет желание спасать. Позднее начинают манипулировать людьми. Религией. Войны праведных с неверными. И наоборот.

Даже Пес навострил уши. И хотя многие слова были ему незнакомы, он с удовольствием слушал длинный монолог хозяина. Он редко так разговаривал, но голос действовал на животное успокаивающе.