Бесконечность

Я послушно выполнил ее просьбу.

– И включи какую-нибудь музыку, – продолжала Карли. – Что-нибудь мелодичное.

– Конечно.

Когда зазвучала фортепианная музыка, я сел в кресло напротив Карли. Мне нужно было уходить, потому что настоящий Дилан мог вернуться домой в любую минуту, однако у меня не было сил оторваться от этой идиллии. Глядя на Карли, глядя на Элли, я поражался тому, какую потрясающую жизнь построил здесь мой двойник. Если честно, я ему завидовал. Зависть глодала меня изнутри. Этот человек, кем бы он ни был, тоже принимал плохие решения, как и я, – в своем выплеснувшемся отчаянии он даже убил человека, – однако сейчас у него были эта прекрасная жена и этот прекрасный ребенок. Он прошел через ад и оказался в раю.

Я не мог этого вынести. Все здесь было таким хорошим, таким естественным, таким правильным. И все это было для меня чужим.

– Сегодня за обедом я виделась с Сюзанной, – сказала Карли, как всегда, называя свою мать по имени.

– Как она?

– Полагаю, внучка станет весомой компенсацией за то, что я ушла из недвижимости.

– Она не пыталась уговорить тебя вернуться? – спросил я, так как знал, что представляет собой Сюзанна в любом мире.

– Ну, пыталась, но без былого рвения. Сюзанна заговорила об этом лишь раз и тотчас же сменила тему. Правда, она напомнила мне, что ты работаешь в некоммерческой организации, а поскольку я сижу дома, денег у нас практически нет.

– И что ты ей ответила?

– Я сказала, что тебе до работы десять минут пешком, а я ничего не имею против гамбургеров.

Карли перевела взгляд на Элли, и лицо у нее засияло любовью.

– Тебя правда все устраивает? – спросил я.

Она оторвала взгляд от Элли, и ее глаза стали серьезными.

– В жизни постоянно приходится выбирать, Дилан. Это был мой выбор. И я ни о чем не жалею.

Как мне хотелось, чтобы я мог сказать то же самое! В это мгновение я испытывал лишь одно сожаление. Я снова сказал себе: «Ты должен уходить». Мне нужно было покинуть этот дом, оставив его тем, кому он принадлежал по праву.

Но я не мог.

– Сегодня я написала еще одно стихотворение, – продолжала Карли.

– Замечательно.

Она закатила глаза:

– Да, поскольку мы еще не совсем нищие, я хочу получить бесполезный диплом и заниматься поэзией. Отцу я еще ничего не показывала. Он постоянно пристает ко мне, но я пока что не готова. Мои стихи, правда, очень мрачные. Ума не приложу, откуда все это. Я так счастлива в жизни, но когда берусь за перо, выходят какие-то самые настоящие кошмары.

– По-моему, это свидетельство глубины души.

– Ну да, как же, – сказала Карли, однако блеск у нее в глазах сказал мне о том, что ей были приятны мои слова.

– Можно взглянуть на то, что ты написала?

– Конечно. Я прочитаю вечером, когда мы ляжем в постель.

Я с огромным трудом скрыл свое разочарование, поскольку меня тогда здесь уже не будет.

– Ладно.

– Милый, ты не приготовишь мне чаю?

– С радостью.

Я поднялся из кресла. Больше всего мне хотелось провести вечер вот так, в приятном полумраке, под звуки мелодичной музыки. Потом я бы уложил свою дочь в колыбельку и лег бы в постель к своей жене. Жажда остаться в этой жизни захлестнула меня, однако всему хорошему рано или поздно приходит конец. Подобно пловцу, стоящему на краю обрыва, я наконец прыгнул в воду, но тотчас же пожалел об этом.

– Думаю, я разомну ноги на улице, – сказал я. – Мне нужно освежиться.

– Все в порядке?

– Да. Просто хочу подышать свежим воздухом. Ты ничего не имеешь против? Вам здесь хорошо?

– Я ничего не имею против, но, пожалуйста, не заходи в парк. Ты слышал о том, что там пропала женщина? Мне не нравится, когда ты вечером ходишь домой через парк. Я понимаю, что так короче, но было бы лучше, если бы ты ходил по Фостер-авеню.

– Хорошо. Как скажешь.

Я прошел на кухню, чтобы приготовить Карли чай. Я знал, какой она любит: с апельсином и корицей. Для меня он был слишком сладкий, но Карли его обожала. Я мог бы сделать для нее это последнее дело, но мне нужно было уходить. Пока чайник закипал, я собрался. Схватив с вешалки у двери легкую куртку, я натянул ее на себя.

Затем я взял со стола длинный острый нож и засунул его в карман куртки.

Глава 31

Несмотря на предостережение Карли, я направился прямиком в парк. Он притягивал меня своей темнотой. Там никого не было – лишь пустые аллеи и густые тени в тех местах, куда не проникало сияние фонарей. Ночь скрывала меня, но она скрывала и его тоже. Я прошел по сырой траве к густым зарослям вдоль берега реки. Мой взгляд не мог проникнуть сквозь сплошную стену переплетенных ветвей. Когда я подошел к реке ближе, мне в нос ударило зловоние сточной канавы, похожее на аромат раскрывшегося трупного цветка[22]. Ветер совсем затих, позволяя смраду висеть в воздухе.

Я подумал было о том, чтобы окликнуть своего двойника. Я был уверен в том, что он меня услышит. «Давай покончим с этим прямо сейчас! Ты и я». Но я сомневался в том, что он объявится прямо сейчас. Подобно вирусу, он бесшумно выслеживал свои жертвы и открывал себя, только убедившись в том, что они беззащитные и уязвимые.