Бесконечность

Перебинтовав свою рану, Дилан рывком поднял меня на ноги. По всему моему телу разлилась новая волна боли. Я с трудом удержался на ногах. Толкнув меня к ограде, мой двойник приставил острие ножа к моей груди, там, где бешено колотилось сердце. Я почувствовал зловоние бурого потока реки.

– Ты хочешь, чтобы я покончил с этим? – спросил Дилан.

– Делай что хочешь.

– Извини, быстрой смерти ты от меня не дождешься. Ты будешь сидеть здесь и медленно умирать, думая о том, чем я занимаюсь в противоположном конце парка. Слушай внимательно. Возможно, ты услышишь крики Карли.

Мой рот скривился в яростном оскале. Я когтями вонзил пальцы Дилану в раненое бедро. Мне доставило наслаждение увидеть его страдания, однако победа моя оказалась краткосрочной. Оставив лезвием ярко-красную полосу у меня на груди, убийца повалил меня на землю. Я упал на бок, и он носком ботинка нанес мне жестокий удар в живот. У меня перед глазами брызнули искры фейерверка, раскаленные до белизны, ослепительные. Я был на грани потери сознания.

Дилан присел на корточки рядом со мной, и его садистский шепот зазвучал у меня в ухе:

– Я убью их всех, Дилан. Хочешь посмотреть? Извини, но, боюсь, тебе туда не дойти. Но ты увидишь все моими глазами. Мы ведь с тобой связаны. Ты будешь знать, что я делаю. Ты увидишь, как я убиваю их, одного за другим. Дилана. Карли. А потом девочку. Ее я не забуду.

– Не надо!

Только это я и смог выдавить из себя. Дилан лишь презрительно рассмеялся:

– Слишком поздно. У тебя был твой шанс. Закончив, я вернусь в Институт искусств и начну сначала. Меня ждут новые миры, которые я должен покорить, а ты больше не сможешь меня преследовать. Ты снова потерпел неудачу, Дилан. Я сильнее тебя. Взгляни правде в глаза – так было всегда.

Поднявшись на ноги, он заковылял прочь.

Я постарался сфокусировать взгляд, однако перед глазами у меня все кружилось, и я их закрыл. Я потерял сознание. Когда я снова открыл глаза, его рядом больше не было. Вместо этого в мельтешащем у меня в сознании калейдоскопе я увидел своего отца. Я, маленький мальчик, забился в угол в спальне, пистолет моей матери лежит на комоде, отец берет его, передергивает затвор, целится, нажимает на спусковой крючок.

Я мог бы ему помешать.

Всю свою жизнь я оглядывался назад на это мгновение, гадая, почему допустил страшную трагедию. Я мог бы помешать своему отцу!

Если бы я среагировал быстрее. Если бы я увидел, как он тянется за пистолетом, если бы закричал, если бы предупредил мать, если бы спрыгнул с кровати и бросился к отцу, если бы загородил собою мать. Я мог бы сделать хоть что-нибудь. Вместо этого я сидел и завороженно смотрел на то, как мой отец взял пистолет и выстрелил матери в голову. Я ничего не сделал.

Я дал матери умереть.

Я дал умереть Роско.

Я дал умереть Карли.

Их смерть была на моей совести – одна неудача за другой.

Больше такого не повторится. Я словно со стороны услышал, как кричу эти слова, стараясь заставить себя очнуться. «Больше такого не повторится!» Я не допущу, чтобы из-за меня умер кто-либо еще. Я пришел сюда для того, чтобы освободиться, и я это сделаю!

Мельтешение воспоминаний погасло. Я снова вернулся к жизни. Я по-прежнему находился в парке. Какое-то время я пролежал без сознания, но не знал, как долго. Другой Дилан скрылся. Я лежал один на дорожке в луже крови, но я был жив, а это означало, что у меня был еще один шанс. Ухватившись за перила ограждения, я поднялся на ноги и попытался проглотить боль. Зажав рукой живот, чтобы остановить кровотечение, я, шатаясь, побрел по дорожке.

Где мой двойник?

Я его не видел.

Дорожка поднималась между деревьями к гребню холма. С каждым шагом я втягивал в грудь затхлый воздух и выпускал его прочь. Вокруг кружились полчища насекомых, словно чувствуя, что я скоро рухну. Нет, они жаждали моей крови. Я чувствовал, как они садятся мне на пальцы, трепещут своими липкими крылышками, напиваясь из раны. У меня не было сил их прогнать. Пусть пиршествуют.

«Быстрее! – мысленно приказывал я себе. – Ты должен идти быстрее!»

Ноги сами собой понесли меня вниз по дорожке. Я побежал. Это была гонка, не только между мной и моим двойником, но и между моим рассудком и моим телом, выяснявшими, кто сдастся первым.

Где мой двойник?

Вот он! Наконец я увидел его впереди. Он хромал, появляясь в пятнах света от фонарей и исчезая снова. Его шаг замедлился; как и я, он терял кровь. Собрав остатки сил, я прогнал боль, кровь и воспоминания, ковыляя вперед подобно марафонцу, перед которым в конце последнего длинного участка показалась финишная ленточка.

Я был уже почти у цели. Я догнал своего противника.

И тут из глубины парка донесся голос, от которого у меня душа задрожала от ужаса.

– Дилан?

Этот голос в темноте окликал меня по имени. Голос, который я так хорошо знал.

Карли.