Бесконечность и дальше

– Придётся на переменке идти и копать дыру, – сказал Рафат, и все стали выбираться из-под парт.

– Какую дыру? – спросила завуч.

– Сквозную, – объяснил Юра. – Как мы все узнали на сегодняшнем уроке, наша планета круглая. И если мы будем копать и копать, то докопаемся до другой стороны Земли. А прямо под нами – Тихий океан. Мы это по глобусу высчитали.

– А вы не подумали, что в эту вашу дыру океан польётся к нам? – возмущенно спросила завуч. – А у нас только что ремонт в школе сделали! Вот не ожидала я такой безответственности! Ну-ка откройте дневники и напишите: «Я никогда не буду копать дыру на другую сторону Земли!». И родители пусть распишутся.

– Мы ещё не умеем писать. Мы только четыре буквы выучили, – напомнила завучу Милена. – Первый класс всё же.

– Первый класс, а такое творите! – продолжала сердиться завуч. – Я в первом классе и не подозревала, что Земля круглая. Если она круглая, почему тогда с другой стороны никто в небо не падает, а?

Юра поднял руку, чтобы ответить про силу притяжения, но завуч ему не дала сказать:

– И не говорите мне ничего про силу земного притяжения! Её вообще в пятом классе проходят!

Ну, мы и не стали ей ничего говорить. Пусть до сих пор думает, что Земля плоская. Ей же хуже. Пойдёт путешествовать и упадёт с края Земли на слона, а со слона свалится на черепаху.

– Я вообще-то вам письмо принесла, – вспомнила завуч. – Только вы читать и писать ещё не умеете.

– Я умею, – подняла руку Милена. Завуч посмотрела на неё подозрительно, подала конверт и пошла из класса. За дверью она остановилась и поковыряла пальцем в ухе.

Мы не слышали, что там она бубнила, пытаясь вылить из уха шум океана. Мы собрались возле учительского стола и смотрели на конверт.

Первому классу. От Марии Ивановны.

Дорогие ребята и Милена Зоревна! Сейчас я плыву по Тихому океану. По вечерам я сижу на палубе и внимательно слушаю, что творится вокруг. А ещё я люблю прижаться к палубе ухом. Тогда я слышу, что творится на другой стороне Земли. Когда у нас вечер, у вас уже утро. И я слышу, как вы там учитесь. Я надеюсь, вы не отстаёте от программы? Недавно мы заплывали на остров, которого ещё нет на карте, и я ходила в школу на открытый урок. Это не очень богатая школа, у них нет телевизоров и магнитофонов, мало наглядных пособий. У них даже программы нет, за которой нужно гоняться. Поэтому всегда остаётся время посидеть и подумать. А чтобы думать, наглядных пособий много не надо. Например, на уроке труда ребятам выдают набор «Сделай сам». В наборе: огонь, земля, воздух и вода. Из них ребята делают всё, что захотят. Высылаю вам их поделку…

Милена заглянула в конверт, а потом потрясла его над столом. Маленькое семечко выскользнуло на классный журнал.

Никитка и Даня, они сидели на парте прямо около учительского стола, склонились над семечком. Мы соскочили с мест и тоже принялись рассматривать странный подарок.

– Интересно, что из него вырастет? – спросила Тоня.

– А мне всё равно, фигня какая-нибудь вырастет, – сказал Вадик.

– Это из тебя фигня вырастет, – ответил ему Никитка. – А у нас, может, пальма.

Мы стали гадать, что из семечка вырастет. И оказалось, что всё что угодно. На семечке ведь не написано, чьё оно. И даже если его разрезать – всё равно не узнаешь.

– Вот бы выросло конфетное дерево, – размечтался Григорий. – Можно было бы тогда в столовую не ходить.

– Чтобы конфетное дерево выросло, надо не семечку, а конфету посадить, – предположил Тихон.

Мы засмеялись. Ну, правда, где вы видели, чтобы конфеты росли на деревьях. Ещё скажите, что так можно ботинки посадить, как в одном стихотворении.

Миша нырнул себе в ранец и достал пакетик с конфетами. Милена разрешила ему всех угостить. Потом учительница подошла к карте и показала, где растёт конфетное дерево. Конечно, на нём не карамельки с шоколадками зреют, а тоненькие коричневые веточки, по вкусу похожие на изюм. Оказалось, бывают также земляничное дерево, и клубничное, и хлебное, и сливочное, и молочное…

Тогда мы опять размечтались, какое бы дерево выросло из этого семени. И Милена тут же объявила урок рисования, чтобы мы нарисовали каждый своё дерево. Мы усердно принялись рисовать и даже немного притихли. И тут Тихон неожиданно спросил: