Бесконечность I. Катастрофы разума

— Не знаю, — сказала она, — но этот кто-то очень не хотел, чтобы его видели. Это был не Арсенюк и никто другой из этой братии. Их появление там естественно, а Кирсанова не ожидала увидеть там этого человека. Увидев его, она словно бы поняла что-то. Это понятно из записи.

— Но если это не Верховский и не ребята из Лиги, тогда кто? — не понял Мациевский.

Ксения пожала плечами.

— Здесь есть кто-то ещё, — сказала она, — кто-то, кто дергает за все ниточки. Кто-то, кому подчиняется Охотница. И Кирсанова видела его той ночью.

— Охотница? — переспросил Рауш. — Что ещё за Охотница?

Ксения кивнула.

— Охотница, бармен сказал, что это кличка нашей киллерши, по крайней мере её все так называют. Только вот такой клички я раньше не слышала.

— Я тоже, — согласился Мациевский, — значит, она со стороны, не криминал и не мочила.

Рауш тяжело выдохнул.

— Значит, Верховский сказал правду, — бросил оперативник, — казино действительно существует и там играют на людей. Что же, поздравляю Ксения, можете вычеркивать своего друга из списка подозреваемых. Вряд ли он стал бы так наводить на себя.

Авалова задумчиво пожевала губу, вспоминая свой визит к Верховскому. Что это было? Внезапный порыв страсти или он хотел усыпить её бдительность? Как ни крути, а секс самый старый и самый проверенный метод вербовки.

— Пока рано, — задумчиво произнесла она, — он мне не сказал, что девушек увозят из клиники, а вот бармен об этом знает, а ещё он сказал, что аукционы больше проводиться не будут.

— Какие они щепетильные, — фыркнул Мациевский, — аукционы! Как людей убивать, так ничего, а здесь чисто как на дипломатическом приеме.

— Клиенты, я думаю, соответствующие, — заметил Рауш, — если аукционы прекратились, может быть, они что-то почувствовали и решили свернуть свои шарады, как думаете?

Ксения мотнула головой.

— Вряд ли, — сказала она, — ты правильно говоришь, это шарады. Если между клиентом и девушкой не было интимной близости, что ему предъявишь? А даже если и была. Возраст согласия шестнадцать лет. И потом, их же никто не похищал, они добровольно шли. За аморальное поведение уже давно, к сожалению, не сажают.

— Ну это со слов Верховского, — напомнил Макс, — откуда мы знаем, что он не врет? Потеряшки-то наши из его школы.

— Слишком просто, — возразила Ксения, — вот так он точно не стал бы подставляться, а вот использовать тот факт, что девушки из его школы, чтобы его подставить, могли.

— Но зачем его подставлять? — не понял Мациевский. — Если мы знаем, что это он разработал препарат, значит, он уже с ними связан.

Ксения взяла из корзины орех.

— А может быть, мы неправильно оцениваем его роль, — размышляла девушка, — может быть, он действительно был связан с ними, а теперь решил вывести их на чистую воду, иначе я не вижу смысла в его помощи Кирсановой.

Рауш презрительно фыркнул.

— О его помощи Кирсановой мы тоже знаем только с его слов, — сказал он, — кто может опровергнуть тот факт, что во время того, как Кирсанова ему звонила, он не стоял на том балконе? Вот его она и увидела и испугалась.

Ксения выразительно глянула на коллегу, тот явно был доволен новой теорией.

— Стоп, стоп, — сказала она, — вы не забыли, что она ему говорит? Она говорит «я видела его», а не «я видела тебя». Нет, там был кто-то ещё.

— Но тогда почему Верховский не пришел туда и не забрал карту памяти? — не унимался Рауш. — Да и вообще, может, её нам специально подложили, как кошелек. Мы с ней провозимся, а там будет какое-нибудь хоум-видео.

— А откуда бы он узнал, что я там буду? — спросила Ксения. — Нет, карту просто не заметили. Или Кирсанова бросила её туда специально, или карта упала, когда девушку тащили к машине. Просто Бог одарил нас своей улыбкой, ради разнообразия.

Дверь кабинета вновь открылась. Вошла Покровская. Судя по внешнему виду, девушка бежала сюда невесть сколько километров. Что же, усмехнулась Ксения, не только у неё сомнамбулические бдения были сегодня ночью.

Наташа тяжело опустилась в кресло и налила себе воды.

— Что я узнала, — восторженно сказала она, — не поверишь, но обрадуешься.

Ксения окинула девушку-следователя придирчивым взглядом. Судя по заговорщицкой ухмылке, Покровская действительно нашла кое-что дельное.

— Ну рассказывай, — вздохнула Ксения.

— Я тебе, кстати, звонила, — отвлеченно бросила Покровская, — ты не брала трубку.

Рауш, не удержавшись, прыснул.

— Ксения Игоревна всю ночь провела в казино, — сказал он.

Наташа округлила глаза. Ксения махнула рукой.

— Потом расскажу, — вздохнула она, — давай, говори ты первая, что узнала.

Рассказывать пришлось долго. Наташа даже удивилась количеству информации, которую узнала. Весь этот массив складывался в весьма логичную, но сильно неприятную картину. Картину, которая требовала срочных ответных действий.

Когда она закончила свое повествование, Ксения откинулась на спинку кресла и с задумчивым выражением на лице свела перед собой руки.

— Рискованно, — сообщила она, — ты уверена, что Захарову можно доверять?

Наташа дернула щекой.

— Он любит свою семью, — задумчиво произнесла она, — если у него есть другие мотивы и страсти, я их не вижу.