Бесконечность I. Катастрофы разума

— Исходя из твоего рассказа, ты тоже входишь в число его страстей, — хмыкнул Мациевский, — некоторым образом.

Наташа коротко улыбнулась.

— Мой вердикт: ему стоит верить, — заключила девушка, — а зачем бы иначе он стал всё рассказывать?

Ксения хотела одернуть подругу, мол, Захаров может отводить подозрение от себя, но осеклась, вспомнив, что пять минут назад ровно это же говорила о Верховском.

И здесь, и там похожие ситуации. А знает ли Захаров о том, что Верховский связан с разработкой препарата? Может быть, он хочет заручиться доверием, чтобы потом поквитаться с Верховским?

— Почему мы не можем официально допросить Сабурову? — нетерпеливо проговорил Рауш. — Доставили бы её сюда и потолковали по душам.

Наташа фыркнула.

— Тогда лучше сразу сдать их Арсенюку или Адашеву, — сказала девушка, — проснись, мы теперь сами за себя.

— Вот именно, — согласилась Ксения, — поэтому каждое наше движение должно быть подготовлено и отточено, а в плане Захарова — один авантюризм. Тебя даже подстраховать некому.

— Так в этом и плюс, — сказала Наташа, — они будут уверены, что я одна, и это усыпит их бдительность.

— А почему ты думаешь, что они хотят оставить девушку в живых? — поинтересовался Мациевский. — Ведь Сабуров уже отказался с ними сотрудничать.

Покровская щёлкнула в воздухе пальцами.

— Вот именно, — сказала он, — а похитив его дочь, они смогут торговаться. Предложат ему взнос в Лигу, в обмен на её жизнь.

— Туфта, — бросил Рауш, — Сабуров что, мальчик? Он не понимает разве, что его дочь всё равно убьют? Не сразу, так после того, как деньги переведет.

Наташа пожала плечами.

— Даже если понимает, — сказала она, — все равно будет делать всё, чтобы спасти дочь.

— Рисковать из-за какого-то взноса? — с сомнением спросила Ксения, барабаня пальцами по столу. — Тополевич не станет этого делать. Возможно, Сабуров и важен для их Лиги, но можно обойтись и без него. Для Тополевича больше важно, чтобы навсегда замолчала Эльмира. Он боится этой информации. Используя её, можно обрушить все его планы! Поэтому у меня тоже возникает опасение, что Эльмиру с девочкой могут просто убить. Марта Васкес, кстати, для шантажа вообще не нужна. Что-то тут Захаров не договаривает.

— Эх, узнать бы больше информации, — пробормотал Мациевский.

— Поиск информации может оказаться непозволительной роскошью, — предостерегла Наташа, — мы уже открыли этот ящик Пандоры и должны быть готовы действовать. Нужно уничтожить эту змею и его препарат вместе с ним.

В дверь кабинета постучали. Вошел молоденький сержант. В его руках был конверт.

— Детективы, — сказал он, — здесь письмо для старшего следователя Покровской.

Ксения и Наташа переглянулись.

— Кто принес письмо? — быстро спросила Авалова.

— Курьер, — бодро ответил сержант, — из холдинга «Агромир».

Наташа поднялась с кресла.

— Давайте, — сказала она.

Сержант передал письмо и скрылся за дверью. Наташа быстрым движением раскрыла конверт.

— Оно? — спросила Ксения. Наташа кивнула.

— Да, — сказала она, — это произойдет сегодня вечером. Адреса тоже совпадают.

Ксения медленно выпустила из легких воздух.

— Ладно, действуй, если Захаров прав и Тополевич действительно задумал такую опасную игру, то шутить он не будет. Лишние свидетели ему не нужны.

Наташа задумалась.

— А что, если Тополевич не хочет скрывать информацию о греларозоле? — в пространство бросила девушка. — Почему мы думаем, что он хочет её скрыть?

— Ну-ка поясни, — не поняла Авалова.

— Что, если на самом деле никакого расследования не было, — сказала Наташа, — ну то есть как, оно было, но только информацию Захарову и Сабуровой сливал сам Тополевич.

— Но зачем? — спросила Ксения. — Подставить Арсенюка?

Покровская кивнула.

— Вот именно, — сказала она, — Тополевич сам создает политическое движение, раскручивает его, а потом провоцирует скандал с препаратом с помощью смелого расследования бесстрашной Эльмиры Сабуровой, которую задерживают за хранение наркотиков, а задерживают её по приказу Арсенюка, — председателя комитета Верховного Совета по борьбе с коррупцией.

— Параллельно похищенные девочки дают показания, — продолжила Ксения, — о том, как их разыгрывали для богатых людей республики. Власть и элита страны дискредитированы, а Тополевич становится символом борьбы за правду и справедливость. И всё бы ничего, только вот появилось одно непредвиденное обстоятельство.

— Кирсанова, — догадалась Наташа, — она поняла, для чего разыгрывают девочек, и её быстро ликвидировали.

Ксения угрюмо хмыкнула. Возможно, девочка даже слышала этот план. Авалова представила картину: Катя идет по комнате, слышит голоса. Кого же она там видела? На террасе не было ни телевизора, ни экрана. Значит, там был не Тополевич, Адашев? Возможно! Но кто ещё? Кто был второй? Кто стоит за Тополевичем? Наташа была права, они действительно открыли ящик Пандоры.

— И всё свалить на Верховского, — сказала Ксения вслух, — двух зайцев одним ударом. Если ты права, сидеть нам на шлагбауме в глуши до конца дней своих, это в лучшем случае.

Наташа криво ухмыльнулась.

— Тебя это пугает? — поинтересовалась она.