Бесконечность любви, бесконечность печали

-      Зина, ты уже спрашивала. Есть не хочу. Послушай, а почему ты до сих пор здесь? Почему не на работе?

-      Потому что вы, Вадим Сергеевич, больны. Должен же кто-то за вами ухаживать?

-      Я не ребенок, - раздраженно отмел он ее довод.

«Кажется, температура спала, - отметила довольная секретарша. - Вот только надолго ли? Если грипп, то через пару часов снова поднимется».

-      Я чувствую себя гораздо лучше. Спасибо! Езжай на работу, -приказал он.

-      Вадим Сергеевич, я никуда не поеду. На работе все под контролем: полчаса назад разговаривала с Красильниковым, Андрей Леонидович только что звонил. Все в порядке. К тому же вашей маме я обещала - останусь у вас до утра. Вы же не хотите, чтобы она сюда примчалась?

-      Так ты и маме рассказала? - нахмурился шеф.

-      А вы попробовали бы не рассказать! Она - мать, сердцем чует. Давно сама приехала бы, если бы вы были один.

-      Зина, езжай домой, - повторил Ладышев, но уже чуть мягче. - Прямо сейчас. И запомни: мама не должна знать, что ты уехала.

-      Вы предлагаете мне ее обмануть? - округлила она глаза. -Нина Георгиевна мне доверяет! О каком доверии после такого пойдет речь?

-      Хорошо, - подумав, согласился Вадим. - Я сам сейчас ей позвоню. А ты собирайся. У тебя болен сын и на работе нет экстренных дел, поэтому я разрешаю тебе ехать прямо домой.

Поняв, что шеф останется непреклонным, Зина вздохнула и, прихватив телефон, поплелась в прихожую.

-      Я поеду, - неожиданно обернулась она на полпути, - но только после того, как вы при мне позвоните Нине Георгиевне.

Ладышев молча взял со стола свой телефон.

-      Мама? Да, я... Мама, у меня все в порядке, не волнуйся... Температура спала, лекарства Зина привезла... Да, конечно, спасибо ей большое! Но сейчас я отправляю ее домой. У нее сын заболел...

-      перевел он взгляд на замершую в проеме гостиной секретаршу.

-      Нет! Ни ты, ни Галина Петровна мне здесь не нужны, и дверь я вам не открою. Даже не пытайтесь! Ты меня знаешь... Да. Я сказал правду: мне гораздо лучше, и Зина может подтвердить... Хорошо, если тебе так спокойнее, то я буду названивать тебе каждые два часа... Да, конечно. Все, мама, пойду за Зиной дверь закрою. Только ты не заболей, пожалуйста.

-      Ну, слышала? - закончив разговор, посмотрел он на Зину.

-      Слышала, - буркнула она, взяв в руки сапог. - Только обещайте и мне звонить.

-      Зина, тебе я позвоню только в том случае, если действительно буду нуждаться в помощи. Но и для таких случаев есть телефон 103. Так что не жди. Еще раз спасибо за все. До встречи утром на работе.

-      Вадим Сергеевич, не глупите! Какая работа после такой температуры, о чем вы? Или хотите всех сотрудников на больничный отправить? - застегивая сапоги, возмутилась секретарша.

-      Не хочу, - подал ей дубленку Ладышев и, подумав, уточнил: -Насчет завтра я, возможно, погорячился. Утром будет видно.

-      Ладно, до свидания... - попрощалась Зина, сделала шаг в открытую дверь, но тут же, что-то вспомнив, обернулась: - Забыла. Позвоните...

-      Зина, - прервал ее хозяин квартиры, - все будет хорошо. До свидания!

Вздохнув, секретарша повернулась и направилась к лифтам.

«Ничто шефа не меняет, ни работа, ни болезнь... И как его Катя почти месяц выдержала? - нажала она кнопку лифта. - Ладно, мне с: ним не спать. Хотя обязанностей личного секретаря с меня тоже никто не снимал. Через пару часов начну тарабанить. Пусть ругается, зато мне будет спокойнее», - решила она.

«Ишь что удумала: заночевать она у меня решила, присмотреть, мол, некому, - усмехнулся Вадим, набрал в чашку воды и залпом выпил. Пропотевший организм нуждался в жидкости. - Никто мне здесь не нужен... Надоело в кровати валяться, бока болят, - тоскливо посмотрел он в сторону спальни. - Но и на другое сил нет. Неприятная штука - болезнь... Надо перебазироваться к телевизору, послушать новости...»

Прихватив мобильник, он прошлепал к дивану, щелкнул пультом. Подумав, заглянул в гостевую комнату, взял подушку с пледом и улегся напротив телевизора. Стоило ему принять горизонтальное положение, как желание знать, что творится в мире, тут же куда-то провалилось под упавшими ресницами...

Катя постучала в кабинет начмеда, открыла дверь и сразу увидела сидевшего в кресле задумчивого Генриха.

-      Привет! Что ты здесь делаешь? - спросила она.

-      Привет! - вскинул на нее глаза Вессенберг. - Узнал, что ты в больнице... И вот прилетел...

По полуофициальному тону и по тому, что против обыкновения Генрих даже не улыбнулся, чувствовалось, что он сильно растерян. Это странно. В ее присутствии он обычно ведет себя иначе: всегда словоохотлив, шутит, смеется.

-      Спасибо, конечно, но не стоило беспокоиться, - прошла она вперед и присела на соседнее кресло.

Над едва начавшимся разговором повисла напряженная пауза.

-      У тебя в Минске еще какие-то дела? - нарушила молчание Катя.

-      Нет.

-      И когда обратно?

Будто споткнувшись о ее вопрос, Генрих поднял недоуменный взгляд:

-      Пока не думал. Наверное, завтра. Хотя не знаю...