Бесконечность любви, бесконечность печали

Но велика сила инерции. Какое-то время он еще продолжал непонятно на что надеяться, не мог избавиться от жалости к супруге, совсем потерявшей связь с реальным миром, корил себя за то, что не заметил переломного момента, не принял мер раньше, а также мало уделял времени и внимания единственной дочери. Хотя семью он пытался сохранить только ради нее...

«Все! Хватит ломать комедию! Если сегодня не уйду - не уйду никогда, - прогревая двигатель, настраивал себя на новую жизнь Поляченко. - Завтра сниму квартиру, заберу вещи и подам на развод. Чем плохо жить одному, как Ладышев?.. Но что там у него случилось, почему трубку не берет? Неужели так расхворался? Вот в такие минуты одному, конечно, плохо... Но все равно лучше уж так. Мне в семье тоже никто стакан воды не подаст, если заболею», -горько усмехнулся он.

Выехав с заснеженного двора на оживленный проспект, Андрей Леонидович был приятно удивлен: наконец-то коммунальщики расчистили магистраль от снега. Местами даже до промерзшего асфальта, по которому гуляла мелкая поземка.

«Что бы это значило? - недоумевал он, снова пытаясь на ходу дозвониться до Ладышева. - И сам не объявляется. Нашел я ему его Проскурину, только доложить некому... А может, я опоздал и он сам ее отыскал? - кольнула не очень приятная мысль. - Вряд ли. Обычно он предупреждает».

Припарковав машину у самого двора, Андрей Леонидович быстро дошел до нужного подъезда и набрал номер квартиры в домофоне. Один раз, второй. Наконец в переговорном устройстве послышался хриплый голос шефа:

-Да... Кто там?

-      Вадим Сергеевич, это Поляченко.

-      А что случилось? Ночь на дворе.

-      Вы на звонки не отвечали... Решил проверить, все ли в порядке. Разрешите зайти?

Раздался еле слышный писк, загорелась зеленая лампочка на панели переговорного устройства. В подъезде было тепло. Консьерж приветливо кивнул, бесшумно раскрыли двери оба лифта.

«Живут же люди!» - отдал должное элитному дому Поляченко.

С телефоном в руке Ладышев ждал его в проеме двери и удивленно смотрел на дисплей.

«Двадцать шесть пропущенных вызовов... Пятнадцать СМС... Не слышал... Почему?.. Так ведь телефон без звука! - заметил он перечеркнутый символ динамика. - Не помню, чтобы я его отключал. Тогда кто?.. В квартире была только Зина. Она и постаралась, больше некому».

-      Звук был отключен, - пояснил он. - Зря всполошились.

-      Зря не зря, но проверить следовало. Как себя чувствуете? спросил Андрей Леонидович, всматриваясь лицо шефа.

Выглядел тот неважно: растрепанные волосы, помятая физиономия, покрасневшие глаза.

-      Может, прилягте, я чаю согрею, - чувствуя некоторую неловкость, предложил Поляченко.

-      Спасибо, до чайника как-нибудь сам доберусь, - попытался улыбнуться Ладышев и, тоже ощутив некоторое смущение, поправил полу халата и туже затянул пояс. - Извините, что в таком виде, гостей не ждал. Хотя... раз уж приехали, по всем законам гостеприимства давайте пить чай. И вы согреетесь, и мне не помешает, отодвинул он дверцу шкафа в прихожей.

-      Спасибо!

Гость прошел на кухню следом за хозяином, неуверенная походка которого бросалась в глаза.

-      Вадим Сергеевич, давайте я чай приготовлю. Если позволите, конечно.

-      Пожалуй, позволю, - неожиданно согласился хозяин.

-      При желании можете пока прилечь на диван. Я только Зине позвоню, успокою. И подскажите, где у вас заварка.

-      В шкафчике, справа от мойки, - Ладышев, шаркая шлепанцами, поплелся к дивану.

Включив чайник, Поляченко достал банку с чаем, сполоснул стоявший в мойке заварник и, заглянув в глубину гостиной, набрал Зину.

-      Да, я. Все в порядке, жив наш шеф... - прижал он трубку плечом к уху. - ...А потому, что кто-то выключил звук в телефоне... Вот тебе и «ой»... Температура, по виду, есть... Да, сейчас, - повернулся он к столу, на котором лежал пакет с лекарствами. - Повтори... -попросил, перекладывая упаковки. - Нашел... Понял: одну таблет-ку. Что еще?

Выслушав очередное указание, Андрей Леонидович переместил трубку к другому уху, достал порошок, растворил его в стакане. Зажав в ладони две пилюли и прихватив стакан с водой, пошел к больному. Под негромкое бухтение телевизора тот, натянув на себя плед, казалось, спал. Но стоило Поляченко приблизиться, тут же открыл глаза и виновато улыбнулся:

-      Кажется, дреманул. Долго я спал?

-      Пять минут. Вот, Вадим Сергеевич, придется принять, - вздохнул Поляченко и пояснил: - Зина на связи, угрожает: если откажетесь, то вызовет такси и примчится сюда.

-      Делать ей нечего! - проворчал Ладышев, присел и взял в руки стакан. - Не помню, когда так болел, - словно извинился он, залпом выпил растворенный порошок, следом таблетки. - Температуру приказала измерить?

-      Приказала. Где термометр? Вы позволите?

-      В спальне на тумбочке... Позволю, куда ж я денусь! - пробурчал хозяин, забираясь под плед, и тут же снова впал в забытье.

Когда вернувшийся из спальни Андрей Леонидович тронул его и плечо, он промямлил нечто нечленораздельное, сунул градусник- под мышку и совсем отключился.