Бесконечный коридор

Приняв ванну и переодевшись, Пол спустился на кухню, где, к своему изумлению застал Мэгги. Кухарка уже возилась с чайником.

– Рано вы что-то, – заметила она, увидев Пола.

– А ты сама-то почему в такую рань пришла? – осведомился Пол.

– Да что-то не спалось ночью, вот и решила – приду-ка, займусь чем-нибудь полезным.

– Жаль, ты меня вечером не дождалась, – произнес Пол. Мешки под его налившимися кровью глазами набухли еще больше, лицо казалось совсем серым.

Мэгги не стала говорить, что ночевала в столовой, а спросила лишь:

– Завтракать будете?

– Нет, – покачал головой Пол. – Только попью крепкого чая.

– Сейчас приготовлю.

Чуть позже, сидя за столом, они молча потягивали горячий чай.

– Послушай, Мэгги, – произнес наконец Пол, проводя ладонью по глазам, словно смахивая с них невидимую пелену. – Мне понадобится подмога по дому. Не знаешь где-нибудь поблизости приличную женщину, которая могла бы поработать у нас горничной?

– Это не так просто, – сказала Мэгги, потупившись. – Такие сейчас на вес золота. На фабрике-то четыре шиллинга в час платят, а прислуживать в доме за два с половиной или три шиллинга мало кто согласится.

– Я согласен платить и четыре.

– Тогда – дело другое.

– Деньги роли не играют, Мэгги – главное, чтобы человек был подходящий. Может, знаешь таких женщин, у которых мужья остались без работы? Сейчас ведь таких много.

– Да, знаю, конечно, но только они почти все на фабрике трудятся. Разве что Алиса Фенвик – она бы скорее в доме работала, чем на фабрике. Да, пожалуй, ее уговорить можно.

– А где она живет?

– На Киббл-стрит.

– Это совсем рядом. А ты бы не могла поговорить с ней, прежде чем она уйдет на работу?

– Попробую.

– Спасибо, Мэгги.

Когда Пол встал из-за стола, Мэгги внимательно посмотрела на него и спросила:

– Значит, все остается как прежде, да?

– Да, Мэгги, боюсь, что так, – ответил Пол, глядя в сторону. – Затем, уже перед дверью, остановился и добавил: – Мэгги, могу я тебя попросить отнести попозже поднос с едой наверх?

– Можете.

– А… ты отнесешь?

– Да.

– Спасибо, Мэгги.

Пол вышел из кухни, быстро пересек холл и, зайдя в приемную, отыскал в телефонном справочнике телефон Джеймса Ноулса.

* * *

Стрелки часов показывали только восемь, когда в дверь позвонили, и Пол пошел открывать. При виде бледной, улыбающейся и самодовольной физиономии Ноулса, он, начисто позабыв о данных самому себе ночью обещаниях, с трудом сдержался, чтобы не ответить на ухмылку Ноулса ударом кулака.

– Привет, привет, – Ноулс вошел в холл. – Вы хотели меня видеть? А я и не знал, что Бетт заболела.

В его голосе не было и следа нервозности, хотя затаившийся в уголках глаз страх выдавал: Ноулс знал, что приглашают его отнюдь не на дружеский фуршет.

– Проходите сюда.

Ноулс с озадаченным видом проследовал за Полом в приемную, а затем и в его кабинет.

– Что, это так серьезно? – спросил он дрогнувшим голосом. – Я даже не представлял, что с ней могло что-то случиться.

Пол, не мигая, смотрел на него. Затем жестом указал на стул, сам же, обогнув стол, прошел к своему креслу. Это, надеялся Пол, не позволит ему распуститься и дать волю кулакам.

– Да, это… и впрямь… оказалось… весьма… серьезно, – с недоброй расстановкой произнес он.

Джеймс Ноулс нахмурился. Потом недоуменно развел руками.

– Послушайте, а в чем дело-то? Почему вы так со мной разговариваете? Я тут при чем?

Что бы в ответ на это сказал мужчина? Не доктор, а именно мужчина? Пол чувствовал, что дрожит. Пытаясь унять дрожь, он придвинул к себе кипу корреспонденции – в основном, это были рекламные проспекты и ценники фармацевтических компаний, – затем посмотрел Ноулсу прямо в глаза.

– Я убежден, что как раз вы и причастны к тому, что с ней случилось.

– Ах вот в чем дело, – с понимающим видом произнес Ноулс. – Что ж, выкладывайте. Я не представляю, что за чертовщина тут у вас творится, но выслушать вас готов. – Голос его звучал вызывающе, даже нагло.

Вот ведь мерзавец, подумал Пол. Совершенно уверен в своей безнаказанности. Он почувствовал, что закипает. Перед глазами поплыли красные круги. Одним движением смахнув проспекты со стола, он перегнулся через него к отшатнувшемуся и вмиг побелевшему Джеймсу Ноулсу и, уже не сдерживаясь, прорычал:

– Вас очень удивит, что у нее сифилис?

Бледная физиономия побагровела. Глаза Ноулса заморгали, затем широко раскрылись, словно тот только проснулся. А вот последующие события повергли Пола в изумление: молодой человек соскочил со стула и, в свою очередь перегнувшись через стола, так что лицо его оказалось едва ли не в дюйме от лица Пола, проорал: