Бесков против Лобановского. Москва – Киев. Бескровные войны

Третий гол окончательно выбил «Днепр» из колеи. Боязнь чужого поля так и не позволила днепропетровской команде предъявить сопернику свои аргументы».

В чемпионате 1972 года динамовцы Москвы заняли 10-е место. По словам К. Бескова:

«Занятое нами десятое место в чемпионате страны тем более выглядело как продолжение провала в течение всего сезона. Все хорошее, что было до этого, как-то отошло в тень. Главный сиюминутный мотив был: как вы дошли до жизни такой? Тут чиновников хлебом не корми, дай «разобраться», расследовать, «сделать выводы».

Честно говоря, я очень устал к тому моменту. Шесть лет у руля «Динамо», шесть лет, в течение которых дважды были завоеваны серебряные медали и дважды – Кубок СССР… Все перипетии, переживания, оставившая неприятный осадок история матча с ЦСКА в 1970 году, решение УЕФА с отказом в переигровке, периодически безразличная игра некоторых футболистов «Динамо» – все это легло тяжким грузом на душу. Я попросил отставку…»

Кстати, в ЦСКА в сезоне-72 случился грандиозный скандал. Его руководство решило заполучить в свои ряды талантливого 22-летнего футболиста Анатолия Конькова, игравшего в первой лиге в донецком «Шахтере» и при этом умудрившимся попасть оттуда в состав сборной СССР. Причем сам футболист переходить в ЦСКА не хотел, но армейцев это не остановило. В один из дней, когда Коньков оказался транзитом в Москве, в аэропорту Шереметьево (он возвращался со сборной из-за рубежа), группа дюжих солдат из спортроты попыталась силой увести его в расположение ЦСКА. Впрочем, послушаем рассказ самого Конькова:

«Возвращаемся мы из Турции, и в самолете Альберт Шестернев, который капитаном ЦСКА был, мне говорит: «В аэропорту большие неприятности тебя ждут – в ряды Советской Армии и Военно-морского флота призывать будут». Прибыли мы в Москву, таможенный досмотр и паспортный контроль прошли, и встретил меня полковник Нерушенко, который, по сути, всю спортивную часть ЦСКА формировал. Сказал, что есть, дескать, предложение – к ним перейти: нужно лишь военный билетик подписать… Я, конечно, никак туда не хотел, потому что «Шахтер» ничем не хуже был и возможности имел довольно солидные – и в футбольном плане, и в финансовом. Короче, огромного желания повышать свое мастерство в ЦСКА не было, но полковник Нерушенко настаивал, а с ним человек 15 борцов были – они в здание аэропорта вошли, взяли меня на руки и понесли к выходу. А Николай Петрович Морозов, замечу, авторитетом в Москве пользовался, и у директора аэропорта Шереметьево, в частности. Начали, короче, борцы из этого здания меня выносить, а я стал брыкаться. Большие стеклянные витражи там были, и один из них ножками я разбил – милиция подбежала, которая была уже нашими оповещена (ну, приехали в Москву люди, которые должны были помочь мне барьер этот преодолеть)… У борцов стражи порядка меня отбили и через кордоны в ангар, где самолеты ремонтируют, провели – некоторое время мы там посидели, а потом милиция наших людей предупредила… Администратор из Донецка Сан Саныч Фокин и тренер Козырский, который с Николаем Петровичем работал, лесенку мне подставили, чтобы через заборчик перепрыгнул, и я тут же в такси прыг…

Довезли нас до Каширы, а оттуда мы с Фокиным, на поезде в Ростов добрались, где нас автомобиль ожидал, а там 170 километров – и Донецк. Привели меня к первому секретарю обкома, всю эту эпопею мы ему рассказали… Потом пару месяцев где-то я прятался, отдыхал, пока Владимиру Ивановичу Дегтяреву не удалось с Вооруженными силами СССР договориться о том, что воинскую службу я буду по месту жительства проходить…»

Для полковника Нерушенко эта история закончилась трагически. На следующий день после нее, после вызова на ковер, он скончался от инфаркта. А Коньков отыграет в «Шахтере» еще три года, после чего перейдет в киевское «Динамо», которое возглавит Валерий Лобановский.

Но вернемся в год 1972-й.