Бескрайние земли

— Я был знаком с ее подругой, и вот как-то они пришли вдвоем и с ними один парень; я выпивал с товарищем, мы с ним толковали об убожестве нашей жизни. Говорят, что не бывает любви с первого взгляда, но это враки…

Проститутка кивнула в знак согласия и крепче сжала сильную руку белокурого матроса. Внезапно в грязную атмосферу таверны ворвался голос поющей женщины:

Он уехал, чтобы никогда не вернуться…

Все прислушались. Человек с перстнем маленькими глотками смаковал кашасу, словно это был дорогой ликер, и с нетерпением ожидал продолжения рассказа человека в синем жилете.

— А в общем не все ли равно? — сказал человек в жилете и снова вытер рот рукавом.

— Какая большая и красивая луна. Уже давно я не видела ее такой, — прошептала проститутка, крепче прижимаясь к блондину.

— Рассказывай!.. Рассказывай дальше… — потребовал человек с перстнем.

— Ну так вот… Я сидел с приятелем и выпивал, и он жаловался на жизнь — у его хозяйки были всякие болезни, с деньгами туго, заработки очень плохие. Он был такой грустный, да и я заскучал, и вот тут-то появилась она… Пришла с подругой, я, кажется, уже говорил.

— Говорил, — подтвердил белокурый матрос, которого начал заинтересовывать рассказ. Испанец, хозяин таверны, облокотился на прилавок и тоже стал слушать. Голос поющей женщины слабо доносился из таинственной глубины ночи. Человек в жилете жестом поблагодарил белокурого матроса и продолжал:

— Ну так вот. Пришла она с подругой и с каким-то парнем. С подругой я был знаком: еще раньше встречался с ней. Но я, ребята, почти не замечал эту свою знакомую, я смотрел только на ту девушку.

— А какая она, шатенка? — спросил человек с перстнем, — он был неравнодушен к шатенкам.

— Нет. Она была ни шатенка, ни блондинка, но очень симпатичная. Она казалась иностранкой, будто приехала из другой страны.

— Это бывает, я знаю… — подтвердил блондин, который служил матросом на грузовом судне дальнего плавания. Человек в синем жилете снова жестом поблагодарил его.

Проститутка, теснее прижимаясь к матросу, прошептала:

— Ты все знаешь… — и она улыбнулась. — Посмотри, какая луна… Большая и желтая, желтая-прежелтая…

— Так вот, как подтверждает этот парень… — кивнул в сторону матроса человек в синем жилете, — она, казалось, сошла с корабля, прибывшего из дальних стран. Не знаю, как я очутился возле нее; кажется, приятель, который был со мной, подошел поговорить с ее подругой. Та нас познакомила, и девушка осталась потолковать с нами… О чем был разговор, клянусь, не помню… Я лишь смотрел на нее, она ничего не говорила, а только смеялась, показывая свои белоснежные зубы, белее песка на побережье… Мой приятель болтал, рассказывал про свои горести. Знакомая наша тоже принимала участие в беседе — вроде утешала его. Но точно сказать не могу. Она же и ее спутник почти все время молчали, она только смеялась — улыбалась, что-то вспоминала и, вспоминая, заливчато смеялась, — я никогда не видел, чтобы так смеялись. Ее глаза… — он остановился, припоминая, и развел руками. — Не знаю даже, какие у нее были глаза… Но она походила на женщину, о которой негр Астерио рассказывал целую историю… Это было на борту шведского парохода, что затонул на песчаной отмели Кокейрос…

Человек с перстнем провел ногой по половице, на которую падал лунный свет, сплюнул и спросил:

— Ну, а этот тип, что пришел с ней, он, что же, был, значит, хозяином этой барки?

— Почем я знаю?.. По виду было непохоже… Он казался скорее просто ее приятелем, а впрочем, кто его знает… Я только помню, что она смеялась, показывая свои зубки, лицо у нее было белое, а глаза…

Он засунул руки в кармашки своего синего жилета, не зная, куда их девать, потом решил опрокинуть еще одну стопку кашасы.

— А дальше? — поинтересовался человек с перстнем.

— Они расплатились и все трое вышли. Я тоже ушел, но сколько раз потом я возвращался в этот бар! Однажды я снова увидел эту девушку и долго любовался ею. Она приехала издалека, я в этом уверен… из очень далеких краев, она не из этой страны.

— Какая красивая луна… — снова сказала проститутка, и матрос заметил, что глаза у нее грустные. Она хотела сказать что-то еще, но не нашла слов.

— Издалека, кто знает — не со дна ли морского? Я только знаю, что она пришла и ушла. Это все, что мне известно. Она не заметила меня. Но я и сейчас помню ее смех, ее зубы, белизну ее кожи. И платье, — он чуть не вскрикнул от радости, вспомнив еще одну деталь, — платье с короткими рукавами…

Он опрокинул стопку, вытер рот, радость его уже прошла. Голос женщины, которая пела в мягкой лирической ночи, понемногу затихал:

Он уехал, чтобы никогда не вернуться…

— А дальше? — снова спросил субъект с перстнем.