Бесноватый Цесаревич 4

Перешёптывание перешло в гул и народ начал активно обсуждать услышанное. Наверное, некоторые дамы ещё сомневались в серьёзности моих намерений поспособствовать созданию женской организации. А теперь желание трансформировалось в действие и надо принимать решение. Графиню я выбрал, в том числе потому, что она компромиссная фигура — знатная австрийка, родившаяся в Кракове, бывшая замужем за поляком. Когда дамы наговорились, и стало потише, последовал вопрос.

—Почему бы не избрать статс-секретарём герцогиню Марию Чарторыйскую или её уважаемую мать? Герцогиня более высокородная и влиятельная особа.

Говорившая сидела рядом с мамой и дочерью Чарторыйскими, а вопрос был явно провокационным. Это вы зря. Костя Романов особой щепетильностью не страдает, и плевать хотел на этикет.

—Герцогиня Чарторыйская взвалила на себя тяжелейший груз ответственности, — делаю серьёзное лицо и добавляю в голос побольше пафоса, — На её хрупкие плечи легла судьба всей Польши. Ведь без госпожи Марии и её почтенной матери полякам никак не выжить. Только они и никто иной являются настоящими патриотками, а также хранителями польского духа. Именно поэтому княгиня Изабелла, переполненная истинным чувством патриотизма, отправила обоих своих сыновей служить Императору Всероссийскому.

По мере того, как я троллил полячек настроение в аудитории менялось. Особенно сначала напряглись австрийцы. Но когда до публики дошёл смысл сказанного улыбки начали появляться у большей части сидящих в зале. Чарторыйские и их союзницы, наоборот, будто лимон съели, особенно тяжело держала удар Изабелла. Мария внешне сохраняла спокойствие, но глаза у неё просто пылали от бешенства и ненависти. А некоторые присутствующие начали тем временам откровенно посмеиваться, но не так громко, как над рогоносцем. Мамаша с дочуркой могут считать себя кем угодно, но по происхождению они точно не особо знатные, если сравнивать с польскими магнатскими родами. И наверняка они оттоптали множество мозолей, перетягивая на себя одеяло главного польского патриота.

Я же получал просто истинное наслаждение. Когда ещё представится такая возможность прилюдно унизить патологических врагов моей страны, чья семейка виновата в гибели тысяч русских людей? Ничего, я им ещё и головы отрежу, когда придёт время. Братьев я давно мысленно приговорил, но пока руки связаны. Оба Чарторыйских действительно находятся на русской службе и их убийство не поняли бы даже мои соратники. Егеря и особенно Богдан убьют кого угодно, главное — указать цель. Но мне нужны союзники в разных слоях общества, а с кровавым безумцем вменяемые люди не будут иметь никаких дел. За безопасность я в принципе не переживаю. Игнатьев охраняет меня как российского президента, даже в туалет хожу под присмотром. И сейчас в зале незримо присутствует несколько человек, кроме Михаила, стоящего за спиной и старательно изображающего лакея.

—Тогда предлагаю поднять руки тем, кто считает графиню Софию достойной временно занять должность статс-секретаря Европейского общества женской эмансипации «Олимпия».

Данный способ голосования здесь неизвестен. Поэтому публика сначала недоумённо смотрела на мою поднятую руку. Затем несмело, одна за другой вверх устремился лес рук. Даже Чарторыйские, сидящие с перекошенными лицами, были вынуждены проголосовать за графиню. Потом обсудили небольшие организационные вопросы. Пообещал завтра прислать дамам структуру общества, как я её вижу. Далее пусть сами решают, я же буду только немного поправлять и подталкивать в нужную сторону.

День удался. Еле смог отбиться от восторженных дам, которые просто не хотели меня отпускать. Но я им подкинул мысль, что дальнейшее обсуждение они должны вести сами и без мужчин, ведь организация женская. Домой вернулся поздно. После университета заехал в расположение роты, где пообщался с сослуживцами, решил насущные хозяйственные вопросы и просто потрепался с соратниками. Долго мылся в здешней парилке и просто отдыхал. Не думал, что мероприятие дастся мне так тяжело, в первую очередь морально. У меня даже голос почти пропал, так как я сегодня ответил на сотни вопросов.

—Петя, опять землетрясение, — с улыбкой спрашиваю вошедшего Дугина.

—Не совсем, но близко к тому. Графиня фон Перген просит аудиенции.

Раз просит, то надо принять. Хорошо, что я не успел раздеться, а мой домашний мундир выглядит более или менее нормально. Графиня тоже успела переодеться, вернее, полураздеться и вид имела умопомрачительный. Высокая причёска открывала изящную шею и аккуратные ушки с маленькими серьгами с изумрудами под стать её глазам. На вырез стараюсь не смотреть, что весьма затруднительно.

—Чем обязан вашему визиту, графиня? — устало спрашиваю прелестное создание, — Не сочтите за грубость, но завтра у меня масса дел и просто нет времени на политесы.