Беспамятство

Крича, Ольга не беспокоилась, что её услышит кто-нибудь из местных жителей - старухи глуховаты, да и ложатся с заходом солнца - темень, хоть глаза выколи. Задолго до полуночи полупустая деревня забывалась мёртвым сном. Ближайшая соседка, Мария Спиридоновна, обычно спала крепко и окна закрывала на ночь даже в редко выпадавшие душные недели лета, чтобы под покровом темноты в дом случайно нс проникла нечистая сила: как известно, несмотря на тысячелетнее православие, русские до сих пор нс расстались с языческими привычками и верят в разную ерунду. Но нынче случилась оказия: муж младшей внучки привёз из Переславля-Залесского арбуз. Накушавшись вечером мочегонного плода — гостинец был редкий и старуха от жадности всё никак не могла остановиться, наелась до отрыжки, — она проснулась в неурочное время, в темноте пошла до ветру и чуть нс свалилась с самодельного толчка, услышав странный звериный вой. В застывшей тишине он производил жуткое впечатление. На волка нс похоже, волков Спиридоновна за долгую жизнь поиаслышалась достаточно, да и не ко времени года им выть, к тому же луны нет, только мелкие звёзды. Она еще долго сидела в тревожной задумчивости, пытаясь определить, откуда идёт звук. Вроде на этой стороне, с правого краю деревни. Но там, кроме молодой Чеботаревой обитателей нет. Не станет же она среди ночи орать? С ума, вроде, пока нс съехала, хоть и жалуется на голову.

На другой день Спиридоновна нс дождавшись, пока соседка придёт за молоком, после второй дойки сама понесла бутыль, зашла во двор, с неожиданной ловкостью юркнула без спросу в сени и лишь оттуда постучала в кухню.

Входите, не заперто, - ответила Ольга надорванным от крика голосом.

Я вот баллон принесла, - сказала старая женщина, озираясь вокруг и нс находя никакой зацепки для объяснения ночных криков, кроме одной странности - москвичка далеко за полдень валялась в постели. - Пока тёпленькое, может попьёте? Здоровы ли?

Жива пока. Голова вот немного болит - прилегла.

А-а, - потянула Спиридоновна и, нс зная, что ещё сказать, нехотя поплелась восвояси.

Криков она больше нс слышала. Может они и были, но арбуз закончился, а слезать с тёплой печи осенней ночью из одного любопытства - себе дороже, она не Матвеевна, которая от страсти к чужим тайнам готова чёрту душу заложить.

Молоко оказалось как нельзя кстати - Ольга с жадностью выпила почти литр, налила крысе и снова легла в постель, забывшись тяжелым сном. Она нс вставала уже второй день — нс видела в том необходимости. Полешки в огонь подбрасывала, печенье жевала, запивая холодной водой - нс хотелось даже чаю согреть — смертная тоска одолела.

Регулярно заглядывал Максимка. Стучал в дверь — раз велели, но ответа нс ждал, входил сразу и всегда с одним вопросом:

Не надобно ли чего? Ты не стесняйся, я ж тебе не чужой. Может, воды принесть или в Фиму за лекарством сбегать?

Спасибо, пока не требуется*

А мне снилось — зовёшь ты меня ночью. Слов выговорить не можешь, как я в детстве, мычишь, глазами хлопаешь. И обнять хочешь.

Ошибся. Иди.

Ладно, пойду. Только сны у меня вещие, — задумчиво сообщил Максимка.

Отныне, с приходом темноты, Ольга с суеверным трепетом ждала возможности снова испытать во сне нежность. Но сон нс повторялся и нежность нс приходила. Тогда она опять кричала - страшно, во всю мочь, как раненый зверь. Кричала, пока хватало сил, разрушая пустоту. Это позволяло ей удерживаться от безумия до следующей ночи, до следующего крика.

Так длилось долго, но пришло время, когда напряжения голосовых связок для крика нс достало, Ольга уснула в изнеможении, нс видела никаких снов и, пробудившись, почувствовала если нс облегчение, то безразличие к своей дальнейшей участи. Так совпало, что в тот день пошёл снег.

Как известно, первый снег обязательно растает, но земля затвердела и манила чистой незамутнённой красой. Ольга поспешила одеться и, даже нс выпив кофе, рванулась в поле. Идти оказалось неожиданно трудно, Ослабевшие за время лежания ноги скользили и разъезжались, кочки, камни, намятая колёсами глина и кустики травы застыли и обманчиво припорошенные белым снегом вынуждали запинаться на каждом шагу. По степной равнине передвигаться стало легче, но выглянуло солнце, снег моментально подтаял, и серо-грязное пространство явило собой неприглядную суть. Ольга развернулась и быстро двинулась вспять, пока дурное настроение не завладело рассудком.