Беспечные ездоки, бешеные быки

И тем не менее, рыжеволосой Хэмптон он был симпатичен. Впервые она увидела режиссёра в его доме в Малибу — сосредоточенная на работе, сжимая в руках блокнот, она пришла обсудить вопросы монтажа картины. Эшби восседал на кровати королевских размеров, забросив ногу на ногу, с голым торсом. Седеющие светлые волосы обрамляли его лицо словно метёлки спелой Кукурузы, придавая сходство с шаманом индейского племени. Вокруг были расставлены пиалы, полные марихуаны разных сортов и косяков, ещё не готовая «травка» ждала своего часа в серебряном кубке. «Не ошибусь, если скажу, что всё полезное и важное в своей жизни я узнала именно от Хала, — продолжает Хэмптон. — Глаз у него был как ни у кого — зоркий и верный». Конечно, режиссёр пробовал подкатить к молодой ученице, но ей удавалось сохранять дистанцию. «С Халом вышло всё как надо. Главное было поддерживать в нём интерес к себе, но ни в коем случае не сближаться — тогда интерес проходил, а близость начинала тяготить».

Закончив производство «В поисках выхода» Эшби исчез на два месяца, оставив монтажную группу без присмотра. По возращении он, как и положено закоренелому наркоману, зациклился на мелочах и деталях, неделями тупо кромсая с десяток вариантов смонтированных 7-минутных кусков. Эпизоды снимались в ночном клубе Лас-Вегаса и планировались для ленты «Послание в бутылке». Все редакторы были уверены, что материал ни на что не годится и нигде не будет использован. «Не припомню случая, чтобы можно было сесть и посмотреть картину целиком от начала до конца», — замечает Эва Гардос, одна из монтажниц Хала. Так два года жизни прошли в монтажной.

Кончилось тем, что компания «Лоримар» решила прибрать фильм к рукам и прибегла к юридическим процедурам, лишавшим его работы на других картинах. Несомненно, в высшей степени унизительное решение для столь блестящего монтажёра, как Эшби. Это явилось одной из причин, почему ему не пришлось ставить «Тутси». С месяц Эшби возил бобины с плёнкой в багажнике своего автомобиля, но в результате сдался. Такое с ним случилось впервые. Он спрятался в своём доме на берегу океана и ни с кем не общался. Войт пытался уговорить боссов студии разрешить Эшби сделать авторский вариант монтажа при участии Боба Джоунса. «Однажды я позвонил ему и сказал, что мы все на просмотре и хотели бы видеть в зале и его, но так и не получил ответа. После выхода ленты на экраны я опять позвонил и сообщил эту новость, и опять ничего не услышал в ответ», — вспоминает Джоунс.

Хал озлобился, обвиняя в своих финансовых проблемах Джека Шварцмана, своего адвоката, женатого на Талии Шайр, сестре Копполы. «Хал пребывал в таком состоянии от наркоты и алкоголя, что подталкивать его к краю пропасти уже не требовалось», — добавляет Барт. А вот мнение Джеффа Берга, агента Эшби: «Как правило, обратной связи с ним добиться не удавалось. Я оставлял сообщения, а он не перезванивал. Приезжал к нему на побережье, стучался в дверь — нет ответа. Волей-неволей задумываешься — а в чём, собственно, дело? По его разумению выходило, что я — его личный агент, ниточка, связывающая режиссёра с миром коммерции, и вдруг — не на его стороне. Честно говоря, на его стороне уже никого не было».

* * *

В конце июля Коппола и Элли с дочкой Софией вернулись на Филиппины, чтобы приступить к съёмкам «Части И». Никто не хотел ещё раз оказаться в этом месте, многие так и не приехали. Меньше всех желанием горел Шин. «Вернувшись домой после тайфуна, Марти был по-настоящему напуган, — вспоминает друг актёра, Гари Морган. — А в аэропорту откровенно сказал: «Знаешь, не уверен, что переживу эти съёмки. Там одни ненормальные собрались». И уже перед самым вылетом он долго прощался с каждым из провожавших».

До «Апокалипсиса» за Копполой не замечали пристрастия к наркотикам. «Понемногу я начал курить «травку», — рассказывает режиссёр. — Начало цеплять, я уже мог выделять специфические ощущения. Да и вокруг всё было, как во Вьетнаме — обстановка располагала, к тому же курили все поголовно. Потом начались приступы паранойи».

Деннис Хоппер был знаком с Копполой с конца 60-х, когда Фрэнсис писал сценарий фильма «Паттон». Он прибыл на съёмки в начале сентября сильно поддатый и под кайфом. Весь конец 70-х актёр продолжал своё падение в бездну; периодически пытался лечиться, но ничего не помогало. Однажды он вдруг решил, что страдает исключительно алкоголизмом и резко завязал со спиртным, продолжая, правда, принимать наркотики. В тот период его видели на встречах анонимных алкоголиков, куда он приходил с неизменной дозой кокаина в кармане. Бывало, что по ошибке, учитывая вечный кайф, его заносило на собрания анонимных наркоманов. Тогда, вглядываясь в лица заседателей, напоминавших галерею восковых фигур доходяг, он театрально произносил: «Ребята, я — алкоголик!».