Беспечные ездоки, бешеные быки

«Полли здорово помогала Питеру, направляла его, — вспоминает менеджер съёмочной группы Пол Льюис. — Она держала в узде его непомерное «я», что позже, к сожалению, в его поведении стало нормой. Она, например, могла сказать ему по какому-нибудь поводу: «Не будь дураком», и он прислушивался. Хотя, с другой стороны, в тот период жизни он слушал любого».

Питер и Полли продолжали активно вращаться среди уважаемых людей. Они приглашали к себе Хоукса, Форда, Ренуара, Уэллса, Кэри Гранта, Дона Сигела, Айрин Селзник и многих других. Стол обычно накрывали в маленьком садике под деревом грецкого ореха. Конечно, много говорили, спорили. Хоукс, например, не принимал антивоенные акции и избиения демонстрантами полиции в Чикаго:

— Моя бы воля, арестовал всех, сбрил им патлы и расстрелял!

— Но, Говард, их можно понять, нам нечего делать во Вьетнаме, — говорила Полли, приходя от подобных речей в ужас, потому что была ярой противницей войны. Полли вопросительно смотрела на Питера, но муж сидел не реагируя, прикрыв лицо руками. У него не было политических убеждений, он всегда говорил: «Нас это не касается. Мы — художники». Полли думала про себя: «Ну, хорошо, меня ты не поддерживаешь, но пора становиться самим собой, нельзя всё время копировать Говарда. Если бы ты возразил ему, он бы это оценил. Но ты не станешь, ты — трус». Позже Полли скажет: «Думаю, именно в тот день я и разлюбила Питера».

Первого ребёнка, дочку Антонию, назвали в память умершего брата Питера. «Мишени» вышли в прокат летом 1968 года. Фильм провалился. Богданович считал, что причиной тому убийство Мартина Лютера Кинга, после которого люди с предубеждением стали относиться к фильмам о стрелках. Тем временем, Питер стал отмечать, как обходят его сверстники. «Коппола был впереди нас, — вспоминает Полли Платт. — Питер его тогда ещё не знал, но дух соперничества в нём был потрясающий. Мы завидовали, что ему удалось опередить нас, поставив «Радугу Файниана» и «Людей дождя», пока мы барахтались, как котята, чтобы встать на ноги».

* * *

Компания «Би-Би-Эс» все средства, поступавшие от проката картины «Беспечный ездок», незамедлительно направляла на новый проект — «Пять лёгких пьес» в постановке Боба Рэфелсона с Николсоном в главной роли. Актёр становился настоящим достоянием компании. «Я был счастлив, что столкнулся с парнем, который и знать не знал, какой он, сукин сын, хороший актёр», — замечает Рэфелсон. Берт носился с ним, как со звездой и даже ссудил 80 тысяч на покупку дома в верхней части Малхолланд-Драйв [69]. По крайней мере, два раза в неделю они вместе обедали, а главное — именно Берт устроил так, что Джек стал получать в компании проценты. «Они были как братья, — вспоминает Джеймс Нельсон, специалист по доводке всех картин «Би-Би-Эс». — Даже на выездные матчи «Лейкерс» вместе летали».

Джек захотел поставить что-нибудь сам, и Берт выполнил его желание, приобретя права на сценарий «Он сказал, поехали» об университетских баскетбольных командах 60-х по мотивам романа Джереми Ларнера. Джек был парень общительный, везде, что называется, свой, и тянул за собой в огромных количествах старых друзей — с прежних проектов, из студии актёрского мастерства, даже из средней школы. Однако Берту не хотелось, чтобы кто-то, кроме него, имел доступ к уху опекаемой звезды. Обычно он говорил: «Джек тебя перерос, так что катись отсюда». В таких людях, как Фред Рус и Гарри Гиттес, он не нуждался, считая их неудачниками. А Рус, между прочим, был прирождённым специалистом по актёрам, своего рода Мэрион Догерти, только на Западном побережье. Ещё в середине 60-х он устроил Николсону несколько ролей в фильмах категории «Б», да и в создание картины «Он сказал, поехали» внёс немалый вклад, что Берт так и не признал. Гиттес же заслужил титул «лучшего из лучших» друзей Джека — так много было у актёра «просто лучших» друзей. Когда Николсон достиг высот кинозвезды, Гиттес стал для него лакмусовой бумажкой — только он мог сказать актёру ту правду, о которой все другие предпочитали помалкивать. Позже Николсон воздаст должное другу, взяв его фамилию для своего персонажа в «Китайском квартале» — Джек Гиттес. Они познакомились в самом начале 60-х, когда Гарри был уже довольно успешным продюсером рекламной продукции на Мэдисон-авеню в Нью-Йорке, а Джек только начинал актёрский путь. Оба парня росли без отцов и сразу нашли общее — роднящую их ущербность. «Мучительные терзания пустоты — это всё, что у нас было. У них было всё, у нас — ничего. Джек постоянно бесился из-за этого», — вспоминает Гиттес.