Бесплодные земли

Наверное, Эдди застыл бы, безвольный, позволив Блейну — Большому Блейну — сделать с ним что угодно… спалить, как Ардиса (или, может, чего похуже); он, вероятно, и должен был замереть, оцепенев от страха… страха, который бывает, наверное, только в сказках… вниз через кроличью нору, когда сердце уходит в пятки и ты уже ничего не можешь. И только воспоминания о тоненьком жалобном голоске, который заговорил с ними первым, придали ему сил, чтобы сдвинуться с места: это был голос испуганного ребенка, который, сам перепуганный не на шутку, все же пытался помочь им с Сюзанной.

«А теперь надо будет выкручиваться самому — помогать тебе некому, — сказал он себе. — Ты его разбудил, ты давай с ним и разбирайся. Только давай, ради Бога!»

Эдди протянул руку и снова нажал на кнопку.

— Меня зовут Эдди Дин. Эта женщина — моя жена, Сюзанна. Мы…

Он запнулся и поглядел на Сюзанну. Она кивнула, подгоняя его отчаянным жестом, мол, давай, продолжай.

— Мы идем в одно место. Ищем Темную Башню, что стоит на пути Луча. С нами идут еще двое, Роланд из Гилеада и… Джейк из Нью-Йорка. Мы тоже с Сюзанною из Нью-Йорка. Если ты… — Он прикусил язык, проглотив слова «Большой Блейн», уже готовые сорваться с губ. Если бы он их сейчас произнес, разум, кроющийся за могучим голосом, сообразил бы, что они слышали и другой голос: призрак в призраке, если так можно сказать.

Сюзанна опять отчаянно замахала ему обеими руками, мол, давай дальше.

— Если ты Блейн Моно… ну… мы хотели тебя попросить, чтобы ты нас подвез.

Он отпустил кнопку. В течение нескольких — долгих, гнетущих — мгновений ответа не было. Эдди с Сюзанной они показались часами. В затянувшейся тишине слышалось только тревожное хлопанье голубиных крыльев. А когда, наконец, голос Блейна раздался снова, он шел теперь только из маленького динамика на воротах и звучал почти как человеческий:

— НЕ ПЫТАЙТЕСЬ МЕНЯ ОБМАНУТЬ. МОЕ ТЕРПЕНИЕ НЕ БЕЗГРАНИЧНО. ВСЕ ДВЕРИ В ТЕ МИРЫ ЗАПЕРТЫ. ГИЛЕАДА БОЛЬШЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ, А ВСЕ, КОГО ЗВАЛИ СТРЕЛКАМИ, МЕРТВЫ. А ТЕПЕРЬ ОТВЕЧАЙТЕ НА МОЙ ВОПРОС: КТО ВЫ ТАКИЕ? И ПОДУМАЙТЕ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ОТВЕЧАТЬ — Я ВАС В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ СПРАШИВАЮ.

Раздался какой-то шипящий звук. С потолка пролился тонкий луч ослепительного голубого света — настолько яркого, что он казался почти белым — и прожег дырку размером с мячик для гольфа в мраморном полу футах в пяти левее коляски Сюзанны. Из дырки ленивой струйкой поднялся дымок. Запахло, как пахнет воздух после удара молнии. Секунду-другую Эдди с Сюзанной смотрели, застыв в немом ужасе, друг на друга, а потом Эдди рванулся к переговорному устройству и вдавил пальцем кнопку.

— Ты ошибаешься! Мы действительно из Нью-Йорка! Мы прошли сюда через двери на берегу… совсем недавно, несколько недель назад!

— Это правда! — крикнула Сюзанна. — Клянусь, это правда!

Тишина. Розовая спина Блейна тускло мерцала за длинным барьером. Казалось, окно на передней части косится на них точно сонный стеклянный глаз. «Дворник» смахивал на опущенное в хитроватом прищуре веко.

— А ГДЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА?

— Господи, где я возьму ему доказательства? — Эдди беспомощно повернулся к Сюзанне.

— Не знаю.

Эдди снова нажал на кнопку.

— Статуя Свободы? Это о чем-то тебе говорит?

— ПРОДОЛЖАЙ, — теперь голос Блейна звучал едва ли не задумчиво.

— «Имперский штат»! Эмпайр-Стейт Билдинг! Фондовая Биржа! Центр международной торговли! «Горячие парни из Кони-Айленд»! Радио-Сити мюзик-холл! Ист-Вил…

Блейн перебил его… и на этот раз — невероятно, но факт — голос, звучащий в динамике, был в точности голосом Джона Уэйна.

— О'КЕЙ, ПИЛИГРИМ. Я ТЕБЕ ВЕРЮ.

Эдди с Сюзанною снова переглянулись, только теперь в их глазах, пусть и немного растерянных, было искреннее облегчение. Однако обрадовались они рано — когда Блейн заговорил снова, его голос опять прозвучал безучастно и холодно:

— ЗАДАЙ МНЕ ВОПРОС, ЭДДИ ДИН ИЗ НЬЮ-ЙОРКА. И ПУСТЬ ЭТО БУДЕТ ХОРОШИЙ ВОПРОС. — После недолгой паузы, Блейн добавил: — ИБО, ЕСЛИ ВОПРОС БУДЕТ ГЛУПЫМ, ВЫ ОБА УМРЕТЕ, ОТКУДА БЫ ВЫ НИ ПРИШЛИ.

Сюзанна оторвала озадаченный взгляд от «коробки» на створке ворот и поглядела на Эдди.

— Он это о чем?

Эдди тряхнул головой:

— Без понятия.

28

Комната, в которую затолкал его Гашер, показалась Джейку похожей на шахту ракеты «Минитмен», украшенную вещами, уместными только в дурдоме. Вообще непонятно, что это такое было: отчасти музей, отчасти жилая комната, отчасти местечко тусовок каких-нибудь хиппи. Пустое пространство над головой упиралось в сводчатый потолок, выгнутый в форме сферы; пол уходил из-под ног, стены опускались еще футов на семьдесят пять или восемьдесят и плавно переходили в такое же круглое дно. По всей единственной круглой стене вертикальными меридианами протянулись неоновые лампы всевозможных цветов: красные, синие и зеленые, желтые и оранжевые, розовые и персиковые, — сходящиеся радужными узлами на потолке и на дне стартовой шахты… если это, конечно, шахта.