Беспокойное лето

– Кому-то не нравится, что Мишель играет в шалаше, почему? – поинтересовался Немчинов. Я рассказала, что время от времени Миша играет в разведчика, записывает, кто и когда появляется на лужайке. А иногда фотографирует окрестности на планшет. Видимо, это кому-то не понравилось. Я показала Мишкин тайник, и Павел перефотографировал все Мишкины записи. Я пообещала позже прийти к Павлу и попробовать прокомментировать Мишкины каракули. Было очевидно, что сделанная подлость – дело рук кого-то, кто может беспрепятственно передвигаться по усадьбе. Я должна вспомнить все, что происходило в последние дни на лужайке. Для этого мне надо сосредоточиться в тишине. Поэтому я взяла небольшой тайм-аут. А пока необходимо было решить еще одну проблему. Надо найти вескую причину для Мишки, по которой надо сломать этот шалаш и построить новый, в месте рядом с камерой наблюдения. Это было вполне разумное требование Павла. Мы единогласно решили, что рассказать правду Мише и тем самым напугать его нельзя. Это могло привести к активизации его «разведывательной» деятельности. Павел рассказал, что ночью в очередной раз в усадьбу приблудилась местная коза – Нюрка. Он предложил сказать Мише, что это коза ночью разломала шалаш. Немчинов ухватился за эту мысль, но немного развил ее. Он решил подозвать козу к шалашу, сфотографировать ее рядом, а затем показать фотку Мишке. Мы стали звать козу, но она не обращала на нас никакого внимания. Тут как раз за козой пришла ее хозяйка – баба Катя. Баба Катя пришла не одна, за ней следовало штук пять коз и козел. За тысячу рублей бабка согласилась обеспечить подход козы к шалашу. Действительно, коза послушалась хозяйку и подошла к шалашу. Она стала меланхолично объедать листочки с веток, из которых были сделаны стенки шалаша. Немчинов сфотографировал козу, а она вдруг сказала: мееееее. Козел, до этого стоявший у ворот в усадьбу, поднял голову и потрусил к нам. Бабка закричала: «Тришка, зараза, стой!» Но козел не остановился, а напротив, ускорился и врезался в шалаш. Шалаш рухнул. Бабка испугалась и завопила, а я чуть не умерла от смеха. Бабкины вопли разбудили всех. В трусах, майке и тапочках на босу ногу вылетел из дома Мишка и с криками побежал к нам. Он схватил первую попавшуюся палку и ринулся на козла. Хорошо Павел сумел его перехватить. Появились смеющаяся Светка и злющая Варвара Петровна. Она сразу стала ругаться на коз, которые разошлись по усадьбе и поедали цветы. Тришка косо посмотрел на Варвару Петровну и повернул к ней. «Спасайтесь!» – крикнул Варваре Немчинов, и она на своих высоченных каблуках побежала к дому. То еще зрелище было. Мы со Светкой получили большое удовольствие. Баба Катя сильно разнервничалась, Немчинову пришлось заплатить ей еще тысячу рублей в качестве компенсации моральных потерь. Наконец она собрала свое стадо и ушла. Мы вздохнули с облегчением.

Немчинов предложил всем идти завтракать. Но нам со Светкой сначала хотелось искупаться. Мишка умоляюще посмотрел на дядю.

– Ладно, – разрешил он, – иди переоденься.

Светка все же была учительницей, поэтому дала ценный совет Мишке не забыть полотенце и сухие трусики. Мишка побежал в дом и вдруг вернулся.

– Дядя, а ты что, не пойдешь переодеваться? – Немчинов оторопел, купаться он совершенно не собирался, ему вполне хватало ванны и душа. Вредный Мишка этого понять не мог и заявил:

– Я знаю, почему ты не хочешь купаться, ты боишься опозориться перед Светланой Леонидовной и Валентиной Васильевной, так как плавать не умеешь.

– Я не умею плавать? – Немчинов аж покраснел от возмущения.

– Если умеешь, давно бы искупался, а раз не купаешься, значит, не умеешь, потому что ты ботаник.

– Кто, я? – удивился Немчинов. – К ботанике никогда тяги не имел.

– Ты все ругаешься, что я русский язык плохо знаю, а сам не знаешь, что «ботаник» по-русски – это человек, который кроме книг ничего не знает.

– Ладно, я сегодня искупаюсь и покажу тебе, как плаваю, но завтра отправлю тебя к деду, чтобы ты мне жизнь не портил.

– Не отправишь, потому что если отправишь, всем будет ясно, что ты слабак, с простой задачкой, со мной не справился.

– Откуда ты слов-то таких нахватался: ботаник, слабак?

– А мне дядя Игорь много чего рассказывал.

На лице у Немчинова было столько всего написано, что мысленно я пожалела его. Наверняка материться он не умеет, а так бы произнес несколько слов про себя, и глядишь, полегчало бы.

С обреченным видом Немчинов поплелся за Мишкой в дом. Негатив все же должен был прорваться. Он повернулся к Светке:

– Обо мне прошу не беспокоиться, полотенце и сухие трусики я не забуду. – Светка опустила глаза, не рассмеяться было очень тяжело.

Наконец мы подошли к реке. Мишка сразу же бросился в воду, плавал он не очень хорошо, метра 2-3, не больше. Светка с Павлом страховали Мишку, а у меня с Немчиновым предполагался заплыв. Он спросил, куда я обычно плаваю. Я замешкалась с ответом: я обычно переплывала реку, отдыхала на другом берегу и плыла обратно. Но вдруг Вадим Витальевич действительно плохо плавает?