Беспокойные звезды (ЛП)

— Уступи, — потребовал я, и мой голос донесся до всех, кто смотрел, пламя охватило мои предплечья, хотя я знал, что это было сделано.

Мама посмотрела на непроницаемую глину, которая затвердела вокруг ее рук, заблокировав ее силу и положив конец нашей борьбе.

Ее рот изогнулся в победной ухмылке, полной гордости, а моя грудь ввалилась от любви, которую я нашел в ее глазах, когда я видел во мне не просто ее мальчика, а мужчину, который обрел свою силу и пришел требовать власть.

— Я уступаю, — громко ответила она. — И я с нетерпением жду возможности увидеть, что ты будешь делать дальше, мой мальчик.

Она опустилась передо мной на одно колено, и мое сердце дрогнуло, когда реальность того, что я сделал, столкнулась со мной. Я бросил ей вызов за ее позицию и выиграл. Я был Небесным Советником. И я больше не отвечал ни перед кем, кроме своих королев.

Я упал перед ней на колени, обняв ее, и в моей груди вырвалось рыдание.

— Я люблю тебя, — сказал я ей с силой, зная, что это никогда не измениться, ни в малейшей степени.

— Я люблю тебя больше, — пообещала она, ее лоб прижался к моему, когда мы стояли на коленях, тяжело дыша и истекая кровью, истощенные как физически, так и эмоционально, навсегда изменившиеся, но в то же время навсегда такие, какими мы были.

За нами раздались аплодисменты, тела прижались ближе, а наблюдавшие за мной Фейри побежали на пляж, хлопали меня по спине и выкрикивали поздравления, ликуя по поводу свирепости битвы и того, как их всех впечатлила магия.

В центре всего этого я встретил взгляд мамы, и она ухмыльнулась мне, из ее разбитой губы капала кровь и стекала по подбородку, ее обычно идеальные светлые волосы рассыпались по плечам, испачканные грязью. Она никогда не казалась мне более красивой.

— Продолжай, — призвала она голосом, предназначенным только для меня. — Иди и пошли мир к черту, мой прекрасный мальчик. Я знаю, что это как минимум половина того, почему ты выбрал именно этот момент. Так что, если ты хочешь поколебать основы всего, на чем мы стоим, то я бы сказала, что сейчас самое подходящее время.

Я удивленно моргнул, задаваясь вопросом, откуда она знает, что еще я собираюсь сделать, и почему, после всего, что она сказала мне раньше, она внезапно оказалась за то, чтобы я это сделал.

Словно услышав этот вопрос в моей голове, она слегка усмехнулась.

— Мать всегда знает такие вещи, дорогой. Но иногда, если ты хочешь изменить мир, тебе придется сделать это самому. И я думаю, что теперь ты готов.

— Ты… могла бы спасти себя от всего этого, знаешь ли, — я безнадежно рассмеялся, но она покачала головой.

— Эта война — обширная и неопределенная вещь. Мы не знаем, доживем ли мы до завтра, не говоря уже о рассвете того, что будет после него. Так или иначе, наступает новая эра. Сейчас настало время встать и бороться за то, чтобы стать частью его создания. Настало время изменить судьбу и начать что-то еще. Я сыграла свою роль. Пришло время тебе выйти из моей тени, и ты только что доказал, что я был права, думая так.

Я обнял ее, крепко сжимая, позволяя своей магии выпасть из ее рук, позволяя ей обнять меня в ответ.

Я глубоко вздохнул, чувствуя, как узел вокруг моей души развязывается, и точно зная, что мне нужно делать.

Я поцеловал ее в щеку, а затем ушел.

Пока мы сражались, убывающая луна опустилась к волнам, и ледяное серебро ее света там, где она широко и широко висела в небе, озарило сверкающим светом лагерь и территорию академии за ним.

Я помчался обратно тем же путем, которым пришел, мчась на максимальной скорости к Сфере, где, как я знал, все собирались рано утром, чтобы обсудить наши успехи и последние планы на войну.

Усталость била мое тело, как барабан, остатки магии оставались для меня, как тлеющие угли в пламени, которое я обычно носил. Мне нужна была кровь, но он был нужен мне больше.

Я остановился возле огромного золотого купола, мои глаза бродили по залатанному ремонту крыши, шрамам войны, портящим даже этот неподвижный объект.

Сколько раз я проходил через эти двери? Сколько раз я видел его здесь? И все же сейчас, когда это имело наибольшее значение, я обнаружил, что колеблюсь перед ними, это знакомое чувство внезапно показалось мне давлением, бесчисленное количество раз, когда я не делал этого, теперь нарастало против меня.

Несмотря на все это, я чувствовал не страх, когда задержался, держа руку на двери, пульс у меня бешено колотился, ладони скользкие от ожидания. Нет, это был не страх, а предвкушение, которое охватило меня сейчас.

Я широко распахнул дверь, на меня нахлынули защитные заклинания Джеральдин, проверяющие мою магическую подпись, проверяющие, что я тот, кем я выгляжу, и позволяющие мне пройти через порог, когда я удовлетворю проверку.

Мой уверенный шаг упал, и я остановился, обнаружив близнецов Вега, стоящих перед камерой, Ориона, Дариуса, Макса, Сета и Джеральдин на заднем плане, когда они страстно говорили о войне, призывая Фейри подняться и присоединиться к ним, в повстанческой армии.