Беспокойный возраст

— Фатализм, — скривил толстые, вялые губы Игорь Аржанов и, словно намекая на ходатайство своего отца, о котором, конечно, не мог не знать, окинул Максима пренебрежительным взглядом. — Дороги надо выбирать. Не все дороги ведут, в Рим, то есть применительно к нашим условиям — в Москву.

— Вот как! — с большим трудом сдерживая себя, сказал Максим.

— Игорь прав. Напрасно ты, Макс, не воспользовался предложением министерства, — подхватил слова Аржанова Костромин. — В этом деле, дорогой мой, нельзя быть чересчур щепетильным. Там, куда ты собираешься ехать, можешь затеряться. Засосет тебя производственная текучка — скоро не выберешься. Я тоже, конечно, мог бы поехать куда угодно. Но я все взвесил — и не прогадал… Как видишь, я уже заместитель начальника отдела. И впереди — повышение. В Москве талантливые люди на виду и быстро идут в гору…

— Я не совсем понимаю, Сергей, зачем ты все это говоришь, — глухо сказал Максим. — Ты что? Уговаривать меня пришел?

— Зачем уговаривать… — Костромин спокойно пожал плечами. — Я это так, между прочим. Узнал, что ты едешь… что министерство затребовало твою путевку, а ты отказался…

— Да, решительно отказался… — Максим кинул недружелюбный взгляд на Игоря, который стоял тут же и с беззастенчивым любопытством оглядывал Максима, точно редкостного чудака.

— Я, конечно, понимаю, — все так же назойливо тянул Серж Костромин. — Долг комсомольца и прочее. Но долг можно выполнить и в Москве. Я вот уже получаю премии, благодарности. Вступил в партию. И никто меня не осуждает. Наоборот, все признают ценным работником. Так и ты мог бы…

— Ну что ж… За совет спасибо, а я все-таки поеду, — оказал Максим и деланно улыбнулся. — Попробую поковырять землю.

— Удивляюсь, — вмешался в разговор Игорь. — Как можно отказаться от работы в министерстве?

Максим уничтожающе взглянул на него:

— Чему же вы удивляетесь?

— Твоему образу мыслей, — сразу, без всякого повода, переходя на «ты», ухмыльнулся Игорь.

— Ну, знаете… Я с вами по Бродвею не разгуливал и своего образа мыслей с вами делить не собираюсь, — наливаясь яростью, отрезал Максим.

Разговор соскальзывал на не подобающую для вечера колею, и, более ровный в обращении, знающий, как вести себя в обществе, Костромин поторопился вмешаться в разговор:

— Ну, хватит… Каждый поступает, как он находит нужным.

В эту минуту к беседующим подошли Черемшанов и Славик.

— О чем спорите? — общительно осведомился Саша.

— Да вот… — Максим кивнул на Костромина и Аржанова. — Журят меня за то, что не остался в Москве… И ехать на стройку не советуют.

— О, неужели? — сощурился Саша и оценивающе оглядел Игоря. — Это вы не советуете?

— Да, я… А почему вас это интересует? — напыжился Игорь, высокомерно оглядывая Сашин дешевый костюм.

— А как же. Интересно взглянуть на такой персонаж.

Славик предусмотрительно дернул Сашу за рукав, но тот сделал вид, что не заметил.

— Ну и что же, по-вашему, не устраивает вас в местах столь отдаленных? Например, в Ковыльной, куда мы все собираемся уезжать? — невинным голосом спросил Саша.

— Именно и не устраивает, что они столь отдаленные, — плоско скаламбурил Игорь.

— Все ясно как дважды два, — осклабился Саша. — Логика папенькиных сынков…

Славик опять потянул Сашу за рукав, но тот вцепился в Игоря как репей.

— Позвольте! — хлопнул он себя ладонью по лбу. — Как фамилия ваша? Аржанов? Так я и знал! — изогнулся он. — Слыхал, слыхал… Это, кажется, вы более трех лет пишете кандидатскую диссертацию?

Игорь приосанился, ответил с достоинством:

— Да, я работаю над диссертацией «Водоканализация в эпоху Римской империи».

— Ого, ничего себе… Очень современная тема… Ну и как работа — подвигается?..

— Мне едва дали отсрочку еще на год. Скоро закончу.

Саша обернулся к Максиму:

— Ты слыхал? Товарищ работает над диссертацией до седой бороды… Силен парень, а?

Саша захохотал, Славик тоже едва сдерживался, чтобы не рассмеяться.

— Я не понимаю, — поджал губы Игорь. — Это не тема для шуток.

Словесная дуэль, к счастью, была прервана: в дверях столовой появилась Валентина Марковна и торжественно пригласила гостей к столу.

31

Прошло не менее часа. Отзвучали тосты за успешное окончание института, за преподавателей, за самостоятельную жизнь, за родителей, за дальние счастливые дороги. Особенно кудрявым красноречием отличались Бутузов и Черемшанов.

Веселье нарастало. Даже Серж Костромин, важно оттопыривая губы, провозгласил тост «за отважных молодых специалистов, подобно древним землепроходцам прокладывающих дороги в неизведанные земные просторы и соединяющих непокорные реки».

Сидел молча и цедил сквозь зубы слабенькое сухое вино Игорь Аржанов. Раздосадованный Сашиным острословием, никем не замечаемый и надутый, как индюк, он чувствовал себя здесь совсем лишним и только из упрямства не уходил, высокомерно поглядывая на всех. Неугомонный Саша и Славик не оставляли его в покое и за столом — то и дело метали в него ядовитые стрелы насмешек.

Максим все время был занят Лидией — они сидели рядом, как жених и невеста, и все старались отметить это в своих тостах.