Бесполетная зона для Змея Горыныча

Так мы проговорили не меньше часа. За это время я, главным образом, кивал, лишь изредка вставляя короткие дежурные реплики. Ну и помаленьку отхлебывал из своей кружки. Так, чтобы на дольше хватило, вкус не сильно напрягал, но при этом словно напоминать лишний раз: «Я с вами, мужики. Я типа свой».

А потом, наконец, когда честная компания худо-бедно выговорилась, я позволил себе перейти к цели своего прихода.

— Мне еще вот что спросить хотелось, — как можно тише начал я, — а можно в этом городе где-то купить оружие? Да не такую свистульку, как у меня сейчас. Посерьезнее что-нибудь.

— Внезапно, — молвил удивленный таким переходом один из соседей по столику. Да еще вытаращился на меня аки рыба. И я даже подумал, что душевному нашему общенью пришел конец. Что, огорошенные и обескураженные моим, мягко говоря, необычным интересом, трио собутыльников прекратят со мной беседу. И выйдут из-за стола, от греха подальше. А то и вовсе сообщат, кому следует о подозрительном чужаке.

Потому сильно удивился ответом другого собутыльника:

— Можно? — переспросил тот, в отличие меня громко, не таясь. — Вот сразу видно, что ты не местный! Только сейчас я не просто это узнал… но… прочувствовал.

— Легче перечислить, что в этом городе нельзя, — пояснил третий, — уйдет гораздо… ик! М-м-меньше времени.

8

Рекомендовали мне магазин Дяди Сета, что за пару кварталов от бара. Там еще на вывеске, говорили, изображен человечек с какой-то явно убойной штукой за спиной. По форме и пропорциям — вроде моей трубки.

Вот так просто. Приобрести оружие на дне Посейдониса было не труднее, чем закупиться продуктами. Были б деньги. А Сет, никому из троих, кстати, дядей не приходившийся (прозвище просто), и цены не заламывал, и идти не далеко.

Местных денег у меня не было. Последней монетой из этого времени я пожертвовал, чтобы получить подсказку от трех любителей халявы… а кто ее не любит? Так что рассчитывал я на бартер. И надеялся, что стреляющей трубки и угнанного летающего кораблика хватит, чтобы выменять на них нечто убойное до жути. Но при этом транспортабельное.

Дядя Сет оказался невысоким, смуглым как индус, худым и сутулым субъектом, чьи маленькие глазки и выдающийся нос придавали сходство с крысой.

Сидя за прилавком, он что-то внимательно разглядывал на экране лежащего перед ним небольшого устройства, похожего на планшетный компьютер двадцать первого века. И хотя обилия клиентов в его лавке не наблюдалось… правильнее сказать, я там был один, Сет не подскочил при виде меня, не кинулся навстречу, не вытянулся по струнке. А главное, не предложил «что-нибудь подсказать». Проще говоря, не сделал ничего из того перечня ужимок и прыжков, без которых трудно было представить современных мне работников торговли.

Достоинство в нем какое-то чувствовалось — на контрасте с мальчиками и девочками из салонов связи, магазинов одежды и других подобных заведений в мое время. Или имея репутацию человека, цены не задирающего, Дядя Сет полагал, что этого достаточно для привлечения клиентов. А значит, выплясывать перед ними вроде как было необязательно.

И тем более едва ли хозяин оружейной лавки считал нужным что-то «подсказывать» человеку, пришедшему за его специфическим товаром. Уж если оный человек владеет оружием, то сам должен в нем прилично разбираться. Ну, при условии, конечно, что опыт владения оказался успешным. В противном же случае ни ходить куда-либо, ни покупать больше ничего такой клиент бы не смог. Мертвые вообще-то мало, на что способны.

И только когда я подошел к прилавку и уставился на полки со стволами разной длины и калибра, с разнообразными клинками от крохотных ножичков до двуручных мечей, Сет соблаговолил оторваться от экрана и поднять на меня глаза.

— Чего хочешь? — осведомился он, даже не стараясь изображать приветливость. А я в очередной раз заметил, что местный контингент… по крайней мере, на городском дне себя вежливостью не утруждает. Позволяя, помимо прочего, «тыкать» даже незнакомым людям.

— Что-нибудь мощное, — заявил я, — крупнокалиберное. Чтоб можно было пачками врагов выносить… даже при наличии у них средств защиты. И… я плохо разбираюсь в здешних моделях и образцах. Подскажете… что-нибудь?

Да, это не двадцать первый век. И даже от опыта моего участия в исторических реконструкциях не было толку. Так что я готов был изменить себе и стерпеть даже опеку навязчивого торгаша.

Правда, торгаш в данном случае не выказывал ни проблеска навязчивости. И опекать меня тем более желанием не горел. Вместо этого он смерил меня взглядом, отмечая речь на чужом языке и звуки перевода, выходящие из ЛНМа — вещицы на цепочке. После чего изрек:

— На острове и так места мало. Какого Нуна они стали пускать сюда чужаков? Платить, кстати, есть чем?

Последняя фраза адресовалась мне, была предельно конкретной, а от резкого к ней перехода после дежурно-ворчливого вступления я даже вздрогнул.