Беспощадные жернова

– Мы это заметили, – сказал молчавший до сих пор техник Тяжкин, – Только не ограничивают её в другую сторону, чтобы её не стало совсем, пока так и происходит. На сколько бы её не увеличили, выдавать заработную плату нечем, значит, перспектив нет никаких. Если рассудить трезво, дело идёт к краху предприятия и всего, что тут было создано. Так происходит во всём бывшем Союзе, значит, так будет и у нас. Если взять только в масштабе нашего региона, видно, что все имеющиеся предприятия испытывают то же самое, что и мы. Совхозы трещат по швам; речной флот – наш конкурент, теперь уже не конкурент; леспромхоз реорганизовывается и преобразовывается, но пока не в лучшую сторону. Мы не слепые котята, всё происходит на наших глазах, но просто так мы сдаваться не будем. Лично я приму самое активное участие в том, чтобы никого без ведома профсоюзного комитета не сократили и не уволили.

– Это ваше право, – сказал Чехин, – Я это тоже контролирую, но кандидатуры под сокращение вынужден намечать я, как руководитель. Весь процесс буду согласовывать с бригадирами и инженерами. Каждый из вас знает степень своей подготовки и вероятную возможность попасть под сокращение штатов, сами можете всё решить без лишнего «кровопролития».

Чехин повернулся и вышел на улицу. На душе от разговора остался какой-то неприятный осадок. Он знал, что сейчас техники будут бурно обсуждать всё услышанное. О такой работе он ещё совсем недавно не мечтал и не думал, но пришло время, что этим всем приходится заниматься. А самое главное, что и он сам оказался на распутье. Безжалостная машина, запущенная где-то наверху, перемалывала всё, не взирая на лица, должности, семейное положение, количество детей, принадлежность к общественным организациям и всему прочему.

Его бывший главный заместитель вдруг оказался экономистом этого нынешнего предприятия, ушёл на совершенно не свойственную ему работу. Из лётного отряда Чехин забрал к себе инженера с самым большим стажем работы возглавить ОТК, но мог бы и не забирать. Морсаков попадал под сокращение. Чехин вовремя сообразил, что лучше пока его прибрать к рукам. Впереди светила полная неизвестность, а подготовленного инженера с опытом работы не так просто найти. Теперь пришла пора ему думать самому о своём уходе. Но в уме он уже решил, что и Морсакова он потянет за собой, не даст его выкинуть на улицу. Лучше уйти в другое предприятие сразу, чем дожидаться своей очереди на увольнение.

Невесёлые мысли одолевали, не давали сосредоточиться на главном, а главным оставался выпуск самолётов из ремонта. На оперативных точках самолёты пока летали и время от времени требовалась их замена. Он опять направился в док. Всё равно надо заставить техников работать, иначе не останется ни одного исправного самолёта.

К его удивлению, техники работали. Видать слух о грядущем сокращении штатов сюда добрался раньше, чем он здесь появился. Чехин подошёл к Семёнову, но расспрашивать ни о чём не стал, а спросил только, когда самолёт выйдет из ремонта.

Юрий ответил, что утром он будет готов к полёту – это начальника АТБ устраивало: утром планировалась замена самолёта на периферии. Он повернулся и направился к себе в кабинет. «Сейчас пока можно заняться бумагами», – подумал Фёдор Николаевич, – «Подготовлю очередные «жертвы» к списанию». В отдельно стоящем домике, где располагалась контора АТБ, царила рабочая атмосфера, но Фёдор Николаевич знал, что делается только видимость работы, а на самом деле решается основной вопрос о сокращении штатов. Контора заметно «похудела»: один специалист подался в экономисты, отдел ОТК в лице одного ведущего инженера переместился в общую контору, один из двух техников по учёту увольнялся. В здании планировалось отключить на зиму отопление, чтобы сократить расходы – всё это никак не настраивало на рабочий лад, в том числе и отсутствие полётов.

Фёдор Николаевич сел за рабочий стол и достал список самолётов. Все сорок три штуки он знал наизусть: примерную наработку часов, количество капремонтов, планируемые формы, их «болезни» и прочие маленькие отличия. Списывать оказалось нечего. Этим самолётам ещё летать и летать! Они могли бы принести огромную пользу государству, району и в конечном итоге людям. Чехин, как ни крутил, а пришёл к выводу, что списывать надо по порядку, начиная с самолёта с наибольшим сроком службы. После такого мысленного вывода, ему стало легче, но ненамного.