Беспредел в школе Прескотт

Это дом Питерсов? Здесь оставалась Алисса? Как получилось так, что Оскар живет здесь? Я знала, что родителей больше нет и что был какой-то скандал, связанный с этим, но большая часть информации о деле никогда не придавалось огласке. Я помнила время, когда это случилось, как изменилось его лицо и уже ничего не могло стать прежним. Я бы сказала, нам тогда было по тринадцать.

— Сегодня у меня встреча с Корали, — сказал он, снимая крышку корзины и бросая на безупречно чистый стол. — Офелия давит на нее, чтобы приманить на свою сторону. Она говорит, что может защитить ее. Хочу убедиться, что она понимает: это не тот случай.

Оскар достал из корзины длинную бледно розовую веревку, а затем скрутил вокруг своих рук, проверяя на прочность. Он улыбнулся. Говорил, что хорош в завязывании узлов. Могу только представить, какие у него планы на эту вещь. Он повесит Ли, как сделал с Дональдом? Или нечто похуже?

— Зачем было вообще утруждаться и приходить в школу? — спросила я, так как никто из нас не пошел на первый урок.

— Чтобы увидеть тебя, очевидно, — ответил он с абсолютно невозмутимым лицом.

Это могло быть шуткой, конечно же, но… нет? Я не могла понять. Прислонилась спиной к двери Оскара, прикусывая нижнюю губу, пытаясь понять его, когда он обернулся через плечо, чтобы посмотреть на меня, веревка все еще была обвязана вокруг его длинных, татуированных пальцев.

— Подойди, Бернадетт, — скомандовал он.

Оскар повернулся ко мне и сердце подпрыгнуло. Я не могла понять, мне возбудиться или убежать?

— Что? — спросила, смотря на веревку в его руках. Я была так шокирована резким поворотом событий, что мне потребовалось чертовски много времени, чтобы понять, что эта розовая веревка в его руках предназначалась для меня, а не для Ли. Он сделал лишь маленький шажок, чтобы прислонить меня спиной к двери спальни. — Я думала, ты сказал, что у тебя встреча с Ли?

— Мы не привязаны ко времени, это гибкая встреча, — продолжил Оскар, поворачиваясь и сжимая шелковистую веревку в своих татуированных руках. — А ты, похоже, намерена преследовать меня до самого края Земли, так что, вот мы и здесь. Ты боишься меня?

Его слова…очевидно были вызовом.

Я снова посмотрела на него, держащего в руках веревку, зная при этом, что он сделал с Дональдом, зная, что он сделал с Кушнерами. В его глазах не было ни малейшего сомнения, когда он спустил курок своего револьвера. Оскар Монток не живет по моральным принципам остального общества. Как и я.

Доверия, Берни, сказала я себе, прижимаясь кончиками пальцев к двери для опоры. Ты сказала, что доверяешь парням Хавок. Что изменилось здесь? Если я хочу Оскара, то должна принять его с каждой сломанной частью его души.

— Я не боюсь тебя, — сказала, и его серые глаза прищурились. Очевидно, он не ожидал такого ответа. — Должна ли? — я склонила голову набок, вспоминая ощущение пальцев на моем горле.

В его прикосновениях, конечно, чувствовалась жестокость, но она была сдержанной и хорошо скрытой и явно не была направлена на меня. Несмотря на его реакцию, я могла сказать, что единственным человеком, на которого он злился, был он сам. Вместо этого почувствовала страсть в его пальцах, когда он касался меня. Страсть, которую, очевидно, боялся принять. «Я не человек».

Ублюдок.

Оскар понятия не имеет, насколько человеческим было его лицо в ту ночь, когда мы переспали. Ни капельки. Я увлажнила губы, пробуя восковую текстуру помады.

— Нужно написать Вику, чтобы он знал, что мы не вернемся в школу, — сказала, и Оскар стиснул зубы.

— Уже, — ответил он, но не так, словно ожидал, что я останусь. — Стоит ли мне упомянуть, что мы потрахаемся?

Я сглотнула тяжелый ком в горле.

— Мы больше не должны объясняться перед Виктором, — почувствовала, как что-то щелкнуло в моей груди. Так должно было быть всегда. Не то, что Оскар ведет себя, как мудак, очевидно, а…я и мальчики. Они всегда были моими. Всегда. — Что ты планируешь делать с веревкой? — я кивнула подбородком в ее сторону, когда Оскар нахмурился.

Это будет гребаным ураганом. У него куда больше проблем с близостью, чем у меня, Хаэля, Аарона и Каллума вместе взятых. Не думаю, что Виктор испытывает такого рода проблемы, что довольно странно. Он всегда был готов признаться мне в своих чувствах.

— Наказать тебя, — обыденно сказал Оскар, словно это очевидно. — А теперь раздевайся, забирайся на кровать и встань на колени. Спиной ко мне.

Мои глаза только сейчас привыкли к полутемной комнате, и я без проблем смогла различить его лицо. Видеть и прочитать его — это две разные проблемы. Мотивы Оскара все еще были осторожно сложены и скрыты от мира.

— Ты звучишь, как серийный убийца, — пошутила, делая шаг вперед, чтобы по итогу мы стояли лицом к лицу.

Оскар посмотрел вниз на меня, когда я выскользнула из своей розовой Хавок и швырнула на пол. Его глаза нашли точку пульса на моем горле, наблюдая, как она билась, словно загнанная в ловушку птица.