Беспредельная Римская Империя. Пик расцвета и захват мира

Они добрались до середины форума, где пересекаются главные улицы города. Лузий замечает столб со статуей. На площади есть и другие статуи, но эта — особенная. Она изображает Юлия Цезаря. Он слышит, как паренек объясняет нескольким приезжим: в этом месте Цезарь в 49 году до н. э. говорил со своими войсками, перейдя Рубикон и готовясь к походу на Рим. Этот столб существует до сих пор, и до сих пор находится кто-нибудь, готовый объяснить туристам его значение…

Площадь форума несколько раз пересекают в различных направлениях носилки, на которых возлежат в манерных позах мужчины и женщины с застывшим аристократически-надменным взглядом. И тут мы обнаруживаем деталь, которая не описана ни в одной книге. После того как носилки нас миновали, мы ощущаем шлейф аромата свежих духов матрон в сочетании с резкой, невыносимой вонью их вспотевших рабов-носильщиков — своего рода «выхлопные газы» этого транспорта античности.

Подобно занавесу, носилки, удаляясь, открывают нам необычную сцену: группа пожилых мужчин в тогах собралась перед белоснежной стеной. Они немного напоминают путешественников, изучающих расписание поездов на наших вокзалах. На самом же деле они читают эдикты и объявления, которые по приказу городской администрации написали на этих слепяще-белых стенах. Подобные им есть во всех городах империи. Когда объявления устаревают и нужно освободить место для новых, администрация отдает распоряжение побелить стену, и вот она уже готова к новым надписям. Именно белый цвет, по-латыни albus, дал официальное название таким стенам: album. Вот именно, слово, которое в наши дни используется для обозначения собрания фотографий, сувениров, вкладышей, и даже диск с записями певца берет свое начало на римских площадях двухтысячелетней давности. Ведь со временем слово «album» стало обозначать в более широком смысле любую поверхность для письма или памятных записей и в этом значении дошло до наших дней.

Войдем в дом хирурга

Сейчас наша группа свернула на боковую улочку и проходит мимо харчевни (popina), откуда плывет дразнящее облачко пара, пропитанное ароматом жарящихся колбасок, — настоящее искушение, но нельзя терять время. Темноглазая девушка проворно движется, отодвигая посетителей, облокотившихся на мраморную стойку, через отверстия которой подают вино и пригоршни олив. Кое-кто их них замечает сверток, который крепко прижимает к себе женщина, болтающиеся ножки и отстраняется, давая дорогу. Все знают, что в конце улицы — дом знаменитого хирурга, подобные сцены повторяются тут каждый день.

Нетрудно понять, где его дом. На каменных скамьях по обе стороны от входной двери — молчаливо ожидающие приема пациенты. Дойдя до большой зеленой двери с двумя бронзовыми кольцами, Лузий останавливается и ищет рекомендательное письмо от хозяина, листок папируса с его личной печатью. Но темноглазая девушка решает действовать напрямую и без промедлений. Она стучится и зовет кого-то по имени. Оказывается, она знакома с одним из домашних рабов, распоряжающихся в приемной врача. Действительно, встретить ее — для них большая удача.

Через несколько секунд приоткрывается одна из створок и показывается любезно улыбающееся лицо юноши в чистой тунике. Всего пара слов, и наша группка проходит в дверь.

Это странный дом. Его устройство не такое, как в особняках, которые находятся в Помпеях: по прошествии десятилетий в римских городах строителям приходится считаться с проблемой, нам хорошо знакомой: отсутствием места. Ведь период расцвета империи привел к росту населения городов и спроса на жилье. В точности как в Италии после Второй мировой войны. Как следствие, квадратные метры во всех городах Италии и империи стали слишком дорогими, чтобы «расточать» их на нефункциональные зоны, — для увеличения числа помещений в элегантных особняках стали возводить перегородки, стены и дополнительные верхние этажи, искажая тем самым их первоначальную структуру.

Исчезли атриумы с бассейнами: на их месте устроили комнаты и коридоры. Прекрасные внутренние садики с душистыми растениями, фонтанами и колоннадами, которые мы привыкли видеть в фильмах и на картинках, уменьшились в размерах и были превращены в обычные дворики, на которые выходят верхние этажи. И это еще не все. Часто перестроенный особняк разделяется на несколько отдельных квартир. Дом, где мы находимся, — пример такого разделения: половина его переоборудована под… врачебный кабинет.

Житель Помпей всего за два поколения до этого, привыкший к прекрасным виллам с садами и тишиной уютных колоннад, вряд ли бы мог согласиться жить в таких домах, с их плохой освещенностью и шумом…