Беспринципный (ЛП)

— Это было частью соглашения, — покачал он головой. — Мы обсуждали другую дату. Позднее. И вот мы здесь. Сегодня. — Наши взгляды встретились, и он переключился. — Ты не рассказал мне, как прошла встреча с ее семьей.

— Они ей не родственники, — сказал я. — Друзья.

— Она считает их семьей, — сказал Рокко, не заботясь о том, разозлил он меня или нет. — Они заботятся о ней. Она им доверяет.

— Насколько я знаю, члены семьи не должны пересекать границы амурных дел. — Кровь в моих жилах горела при мысли о Малыше Хэрри. Стрингс.

Он рассказал слишком много. Упомянул войну, чтобы разжечь любопытство Марипосы, хотя он и был ее частью. Малыш Хэрри был новым адвокатом Кэшела «Кэша» Келли, главы влиятельного ирландского клана. Как раз перед тем, как Малыш Хэрри взялся за эту работу, старый глава клана был убит, и Кэш занял его место. Вскоре он нанял Малыша Хэрри. Кэш называл его Малыш Хэрри, как и я. Я хотел, чтобы он знал, что я знаю все. Вскоре после этого он купил дом на Стейтен-Айленде для женщины, на которой я скоро женюсь.

Слишком поздно, ублюдок, я перерезал эти нити. Раз. Два.

— А, — сказал Рокко, улыбаясь все шире. — Один из братьев Райан заботится о ней.

Я снова посмотрел на часы. Семь минут. Я начал расхаживать по коридору. Женщинам нужно время, чтобы подготовиться, но часы тикали, и этот звук гулко отдавался в моей голове. Его нужно было заставить замолчать.

— Тебе не стоит беспокоиться, — Розария пренебрежительно махнула рукой. — Сомневаюсь, что найдется на свете женщина, которая смогла бы тебе отказать.

Мое замечание о том, что семья не пересекает амурные границы, было направлено и на нее. Рокко и Розария тоже заключили брак по договоренности, но их брак был в какой-то степени свободным. За эти годы она много раз делала поползновения в мою сторону. Рокко был мне как брат. А Розария была не в моем вкусе.

Кроме того, Розария еще не видела Марипосу. Она понятия не имела, насколько она другая, и Малыш Хэрри мог предложить ей то, чего я не мог. Историю без шрамов. Если Хэрри все испортит, его найдут в канаве, а может, и вообще не найдут никогда.

Одиннадцать минут.

— Я знаю, что опаздываю! — Ее голос донесся до меня через просторный коридор, каблуки торопливо стучали по мраморному полу.

Я обернулся и увидел, что Марипоса спешит ко мне, как будто на ней не было одного из самых красивых платьев, которые я когда-либо видел, и она не была самой великолепной женщиной в моем мире.

Руки Марипосы вцепились в платье, поднимая его так, чтобы не испачкать подол об пол.

«Разве ты не знаешь, женщина, что грязь — это то, что однажды оставит воспоминания», — хотелось мне сказать, но я промолчал. Все, что Марипоса покупала, она ценила, почти благоговела перед купленной вещью. Ей потребуется время, чтобы понять, что если ее жизнь полна новейших вещей, то она живет недостаточно долго, чтобы выносить их до дыр.

Шрамы на коже означали жизнь. Кровь на костяшках пальцев означала жизнь. Грязь на белой одежде означала жизнь. Жить — значит рисковать, даже если в процессе мы измараемся в грязи.

Вечерний свет падал на ткань, когда она проходила мимо окна, заставляя шелк светиться, а жемчуг и кристаллы сиять. Ее тонкая талия и ярко выраженные ключицы четко просматривались. Ее груди — единственная часть, наполненная жиром, которая у нее была на теле, — были приподняты вверх и покачивались, когда Марипоса пыталась поторопиться. Ее волосы были зачесаны назад, маленькие завитки обрамляли лицо. Стиль прически подчеркивал царственную посадку ее носа и мягкие черты лица, эти губы.

— Поскольку это было в последнюю минуту, — сказала она, не обращая внимания на то, что я не мог оторвать от нее глаз, — мне пришлось поторопиться и сделать несколько дел сразу. — Она оглядела меня с ног до головы. — Ты выглядишь…

— Sei sbalorditiva¹⁴, — сказал я, прежде чем она успела закончить.

Марипоса сощурилась и напряженно поразмышляла.

— Ты назвал меня сногсшибательной. Ты выглядишь потрясающе, — повторила она по-английски.

— Верно. — Я покружил ее немного. Платье заканчивалось глубоким V-образным вырезом на спине. — Это платье мне нравится. Ты угодила мне.

— Ты хотел, чтобы я была в платье, я выполнила твое желание, — сказала она. — Но это не так… Я поняла, что ты сказал мне, и тебе не нужно было переводить сказанное.

Я кивнул.

— Ты начинаешь понимать.

Марипоса пожала плечами, но я не дал ей ни секунды на раздумья. Я предложил ей руку, и мы вошли в комнату, где нас уже ожидал служащий, сочетающий браком. Через несколько минут мы повторили наши клятвы, и я надел ей на палец кольцо, которое подарил. Когда настала ее очередь сделать то же самое со мной, я подошел, чтобы сказать, что мы пропустим эту часть.