Хорошая идея, но если поставить себя на место будущих клиентов «отеля» Авраама, то они вполне могут свихнуться. Снял ты комнатку у милого старичка в историческом центре, порезвился с женой, отвернулся к стенке, счастливый, и видишь: «Авраам – монстр, беги, пока не поздно»!
Я вспомнил бабушкины рассказы про то, что пленные немцы, которые после войны строили в Москве дома, разбивали о стенки яйца и заклеивали обоями. Яйца тухли, и запах в квартирах навсегда становился невыносимым. Вряд ли у пленных немцев был избыток продуктов питания, чтоб пускать их на месть, только бабуся моя обои переклеивала постоянно, аромат, впрочем, все равно стоял специфический.
У нас оставались кое-какие запасы, и я разбил пару яиц за холодильником и кухонным шкафчиком. Посмотрел по сторонам, что бы еще придумать. Выключил свет, снял светильник и начал было соединять провода, но тут жена щелкнула выключателем, и меня отбросило на пол.
Ничего.
Я привык добиваться своих целей. Даже училка в начальной школе на родительском собрании выделяла мою целеустремленность. В ту пору целеустремленность моя проявлялась в том, что на каждой переменке я задирал девочкам платьица.
Короче, пригладил я волосы, успокоил супругу и снова взялся за провода. Электричество – моя стихия. Я в электричестве дока. На трамвайные рельсы, правда, с детства боюсь наступать, все кажется, долбанет. Но это маленькая странность мастера. У нас вся семья на электричестве повернута. Отец сигнализации устанавливает, а дядя какие-то детали с трансформаторов свинчивал, пока пять лет не дали.
Кстати, дядя в детстве научил меня закидывать на провода ботинки, связанные шнурками. Если ботинки набить чем-нибудь тяжелым, болтами, гайками, то провода соединяются и происходит замыкание. Диспетчер отключает напряжение и направляет на место ремонтную бригаду. В этот момент надо не зевать: успеть срезать кабель и везти в пункт приема цветмета.
Соединив провода, я вспомнил еще кое-что. Огляделся в поисках тряпки. Ничего. С трепетом достал из чемодана священные трусы, поцеловал их, скомкал и запихнул в унитаз. Будто жилы свои рвал, оттого затолкал поглубже. Надежно закупорил.
Закончив последние приготовления, мы уселись в полумраке. Жена наотрез отказалась выходить раньше десяти.
Даже в кафе идти не захотела.
Нажав на слив в туалете, она громко закричала и выскочила, спасаясь от накатывающей волны. Забыл ее предупредить.
Ровно в десять мы с гордыми лицами вышли во внутренний дворик, оставляя позади хорошенько заминированную комнатку.
Авраам сидел за круглым столом спиной к нам. Вся его спина выражала презрение.
Жена, не поворачиваясь, направилась к выходу.
Я положил ключ перед Авраамом.
Я увидел голые коленки – старикашка снова облачился в синие шорты, белые носки и белые «найки».
Я не удержался – захотел встретиться с ним взглядом напоследок.
Глаза его смотрели мне за плечо, туда, где за стенами дома, за стенами города в глубокой впадине белый осколок вспорол желтые горы. Глаза были остры и неподвижны, как кристаллы соли, и не пульсировала в них воля, а только отражались окружающие предметы и небо немножко.
Ребенка мы назвали Авраамом. Жена настояла. Я Василием хотел. В честь дяди-электрика. Хорошо, сын родился. Не представляю, как бы девочка с таким именем жила.
Александр Филипенко – автор, задающий нам всем очень серьезные и важные вопросы. Вопросы, благодаря которым мы возвращаемся к нашим ценностям, к пониманию того, что есть наше предназначение, какими качествами должен обладать по-настоящему переживающий, сочувствующий, неравнодушный человек. Александр – тот автор, произведения которого долгое время не «отпускают» наши мысли. После прочтения которых хочется стать гораздо более искренним и внимательным и к своим близким, и ко времени, в котором мы живем, к обществу, к стране, к себе самому!!!
Катаракта
Начало конца. Убедившись, что собака уснула, Алексей делает второй укол. Включается смерть. Препарат блокирует работу дыхательных органов, и жадно хватая воздух, животное задыхается во сне.