БеспринцЫпные чтения. От «А» до «Ч»

Субтильный субъект лет двадцати пяти, исполнявший роль гида, переводчика, водителя, носильщика и шерпа. Карлос был… ну вот нет другого слова – Распиздяй. Эталонный. Классический. Его спасала только доброта. Надо отметить, исключительная. А еще Карлос иногда заикался, чего стеснялся очень. И все вместе это придавало его облику какую-то особенную трогательность.

Степа любил добрых людей и особенно им верил. Когда встал вопрос, где взять кокаин, друзья перевели стрелку на Степу.

– Степ, ну ты сам это замутил, решай теперь. Говорят, здесь у любого можно купить.

Степа с презрением всезнающего прохладно заметил:

– Здесь и ствол у любого. Тут так можно влипнуть: туристов пасут, потом подставляют и сажают. Выпускают за выкуп. За меня Люба платить не будет. Скорее заплатит, чтобы не выпустили. Надо найти надежного человека.

Друзья ожидаемо поинтересовались:

– У тебя есть?

Надежных людей в жизни Степы в принципе не было. Люба и родители не в счет. Надежные люди опасались, что Степа их заразит своей абсолютной ненадежностью. Тем не менее Степа лаконично взял новую высоту:

– Есть. Один.

Разговор с Карлосом шел лично, в лобби отеля, но по зашифрованному каналу.

– Карлос… у меня вопрос. Я хочу купить то, за чем сюда все едут.

Карлос завис.

– А з-зачем сюда в-все едут?

Карлос в сравнении с раздувшим брутальность Степой казался Малышом из Карлсона. Степа даже усмехнулся.

– Ну как зачем… за продукцией господина Эскобара, царствие ему небесное.

Малыш изумился.

– Ты сейчас серьезно?

Степа стал похож на Дона Корлеоне. Важная деталь: в России он торговал шоколадками и иногда брал деньги в долг у бабушки. Но предчувствие кокаина творит чудеса. Голос Степы был похож на звук летящего «МиГ-29».

– Мы в России шутить не привыкли. Ты сможешь достать? У вас здесь в разы дешевле и качественнее, чем в России.

Карлос замолчал, прикусил верхнюю губу и вдруг выпалил:

– Смогу… а много?

Степа глянул по сторонам и пальцами показал пять.

– Поэтому и не хотим на улице брать, только у своих. Если ты поможешь, я буду тебе очень благодарен.

Карлос задумался, пересчитал пальцы Степы, выдохнул и как-то тревожно то ли согласился, то ли предупредил:

– Хорошо… я отвезу тебя, но ты п-понимаешь, что если что-то пойдет не так, то… всем к-к-к… Все будет плохо. С-совсем.

– Конечно. Я все понимаю. Давно живу. Кое-что видел. Деньги наличными у меня с собой. Я даю слово, что все будет четко. И никто не узнает. Приехали, купили, уехали.

Степа был исключительно конкретен.

Вечером Карлос заехал за Степой. Он был с какой-то сумкой. Карлос вопросительно-утвердительно взглянул. Степа с улыбкой пояснил:

– Ну, куплю фруктов по дороге назад.

Карлос кивнул.

– Это за городом. Ехать м-минут сорок, может час.

– Не вопрос. Ты хвост проверил? – Степа из роли выплыть не мог.

– Кого?

– Ну мало ли, за нами следят. Могли разговор подслушать.

– Вроде н-никого не было. Деньги т-ты взял же?

Перуанец кивнул в сторону сумки.

– Конечно, – Степа продолжал смотреть в окно в поисках хвоста.

Отчаянные парни выехали из города и двинули по ночной практически сельской дороге.

– Мы едем к М-Мадо. Он из индейцев. Человек н-немногословный. Главное, говори ему п-п-правду. Он видит насквозь, и если ему в-врут, это обычно плохо зак-к-к-к-анчивается.

Карлос обнаружил первые признаки страха. Степа их тут же удвоил и понял, что вот она – проверка на мужественность. И на честность.

Они зашли в странный дом. Огромная комната, лампочка Ильича, стол. На нем кокаин в россыпь или в упаковках всех возможных форм. За столом Мадо.

Ему было за пятьдесят. Грузноватый, но исключительно мощный. Медвежьи ладони тем не менее казались чуть ли не женскими: что-то в них было заботливое. А вот глаза… Они выжигали все на что смотрели. Мадо встал из-за стола и как-то неумолимо прижал Степу взглядом к стене. Он говорил очень медленно и начал со штампа, напомнив Степе плохое кино.

– Ну здравствуй, гринго.

– Здравствуйте. Спасибо, что…

Степа не понимал, за что сказать спасибо, но мама так учила.

– Очень рад знакомству.

– А почему ты рад знакомству?

Мадо говорил на ломаном, но предельно понятном каждому живому существу английском языке. В его речи не было ни единого лишнего суффикса. Слова вылезали из горла медленно и беспощадно.

Степу как будто обвивала анаконда. Ему даже стало немного тяжело дышать. Он подумал, что может и приступ хватить на нервной почве, хорошо, что ингалятор был с ним. А Мадо продолжал:

– Не надо быть вежливым. Ты лучше ответь на вопрос. А как ты перевезешь кокаин в Россию? Мне не нужны детали, но просто, по какому каналу?

Степа сглотнул, в горле пересохло, он продребезжал:

– Я не собираюсь везти его в Россию. Вы что. Зачем?

– А что ты с ним будешь делать?

– Мы хотели с друзьями хорошо п-провести время. – Посмотрев на Карлоса, Степа сам стал заикаться.

– И сколько у тебя друзей? – в змеиных глазах Мадо сверкнуло что-то человеческое.

– Четверо.

– И как долго вы собираетесь хорошо проводить время?

– Три дня до отъезда.

Мадо подошел ближе. Голос стал ртутным.

Степа почувствовал, что сейчас кислород перестанет входить в легкие.