Беспризорник Кешка и его друзья

Кешка сделал круг и тихо свистнул Ваньке. Беспризорники зашли в служебное помещение.

В комнате дежурного станции стоял невообразимый шум: рослый американский офицер с длинной шеей, угрожая оружием, требовал толкача и дополнительного порожняка для погрузки награбленного. Японец с золотыми зубами от имени командования настаивал учесть японские интересы. Представитель белогвардейцев кричал, что задерживается эшелон с солдатами.

Дежурный по станции не знал, кого слушать, и наконец воскликнул:

— Не мешайте мне! Не вмешивайтесь в оперативные дела дежурного по станции! Я и без вас знаю, что мне нужно делать!

Беспризорники стояли на пороге и видели, как американец одной рукой взял дежурного за воротник, а другой наставил ему в бок дуло пистолета и закричал:

— Ти будешь выполнять прикази американского командования?! Или я тебя застрелит!

Дежурный изменился в лице, встал, резко отстранил руку офицера и изо всей силы ударил его по лицу. Янки стукнулся затылком о стену, выплюнул изо рта зубной протез и выстрелил. Дежурный качнулся к окну, фуражка упала с головы. Он неловко прислонился к углу, обмяк и тихо опустился на пол. Изо рта медленно потекла тоненькой струйкой кровь.

Американец растерянно посмотрел на свой исковерканный протез, валявшийся под ногами, и, не обращая внимания на труп, стал распоряжаться у диспетчерского пульта, шлепая большими губами и выговаривая непонятные для ребят слова.

Мальчики выскочили на перрон.

— Черти, нашего убили! — с ужасом проговорил Кешка, смотря широко раскрытыми глазами на Ворона. — Что делать? Кому сказать?!

Вскоре послышался звон станционного колокола, а за ним — свисток паровоза. Вместо главного сигнал подавал солдат, размахивая винтовкой с флажком. Другой солдат исполнял обязанности машиниста. Паровоз дернул состав. Лязгая заржавевшими буферами и сцеплениями, вагоны медленно двинулись на восток, на Сучан, где шли бои между партизанами и американцами.

— Вон паровоз, смотри, Ворон! Пойдем и расскажем машинисту.

— А ты запомнил эту длинную змею? — спросил Ванька, сверкая серыми глазами, и шагнул в сторону станционных путей.

— Конечно! — подтвердил Кешка. — У него зубов нет. Наш все выбил. Видал, как надо бить?! Саданул, не побоялся, что один, а их, смотри, сколько было.

— Кабы у него был пистолет, он бы всех перестрелял. А что кулаком?! Кулаком всех не перебьешь, — произнес Ванька.

3

Беспризорники перебежали перрон, быстро прошли к концу длинного эшелона, обогнули его и по междупутью пробрались к паровозу, выпускавшему клубы пара.

— Ну, Дошлый, давай кричи! — подталкивал Ванька товарища, опасаясь, что поезд уйдет и они не успеют рассказать машинисту о случившемся.

— Обожди, вишь, никого нет. Не полезу ж я на паровоз — заругаются, — огрызнулся Кешка, становясь на рельс босыми ногами и пытаясь заглянуть в паровозную будку.

Вскоре показалось чумазое лицо машиниста. Кешка сложил руки рупором, силясь перекричать пыхтевший паровоз:

— Дядь, останови его, этот паровоз, поди сюда!

— Что вам, мальчуганы? — послышался ответ, и паровоз перестал парить.

— Они… они, гады, убили сейчас!.. Здесь недалеко. Скорей, дядя! — волнуясь и топчась на месте, махал рукой Кешка.

— Кого убили? Кто убил? Ты толком расскажи.

Кешка и Ванька, перебивая друг друга, поведали о случившемся. Они думали, что железнодорожник сейчас же примет меры и американским солдатам не поздоровится. Но, к их удивлению, машинист никуда не побежал. Он только сдвинул брови, швырнул паклю и посмотрел на составы, забитые солдатами. Желваки задвигались у него на щеках.

— Дядя, что им за это будет? — спросил Ванька, ожидая чего-то особенного.

— Сегодня ничего не будет, — ответил железнодорожник, продолжая смотреть невидящими глазами на загоны.

— А что если б дать знать партизанам? Они нагрянут да ка-ак дадут по станции! Все вверх полетит, — с жаром говорил Кешка.

Машинист поправил засаленную рубаху, взобрался на паровоз и что-то сказал кочегару. Тот быстро направился в сторону депо, а машинист опять спустился к мальчикам.

— Спасибо за вести, ребятки. Только всему свое время. А сейчас шли бы вы домой и не ходили по путям. Тут может всякое случиться.

Друзья переглянулись. Вдруг Ванька, спохватившись, дернул Кешку за рубаху и шепнул ему на ухо:

— Давай узнай о партизанах!

— Дяденька, скажи, как вступить в партизаны? — робко спросил Кешка.

— В партизаны? — удивленно переспросил машинист. — Зачем они вам?

— Мы… — несмело начал Кешка, — мы хотим записаться… Мне партизан Налетов сказал, что его записали в партизаны здесь, в железнодорожных мастерских, и что мне сперва нужно подрасти. Мы уже подросли. И Ворон, и я, да еще и Корешок тоже — все мы хотим записаться. Верно, Ворон? — Кешка глянул в серые глаза товарища.

Машинист огляделся. Вблизи никого не было. Он опустился на рельс. Ворон нечаянно сел на паклю, и на его штанах прибавилось еще одно жирное пятно. Кешка рассказал машинисту о встрече с партизаном.

Железнодорожник слушал внимательно, иногда задавал вопросы, потом закурил. Его суровый взгляд скользил вдоль состава.

— Вы есть, наверное, хотите? — вдруг спросил он.