Беспризорный князь

– Здрав будь, княже! И ты, княгиня!

Млава кланяется и исчезает за дверью. Требовательно смотрю на Оляну. Что за представление? Она опускает взор.

– Ты вчера сказал: люди будут смеяться. Вот я и подумала… Рожа на глазу – это не стыдно, у многих случается.

Это правильно. Лучше б, конечно, чтоб не «случилась», но коли вышло…

– А Млава зачем?

– Так лекарка! Князь заболел, я позвала.

«Неубедительно!» – как говорил мой учитель истории. Глаз самому можно замотать – поверили бы. Смотрю не отрываясь. Ну? Ковыряет пол носком сапожка.

– Я хотела знать, правду ли сказал? Млава подтвердила. Я спросила, зачем? Поведала, что хотела родить от самого сильного и удачливого мужа, а удачливее тебя в княжестве нет. Еще сказала, что ты ей более не надобен, она понесла.

Так скоро? Ну, ей виднее.

– Она сама предложила прийти. Сказала: от мази синяк скорее сойдет. Я согласилась…

А заодно проверила, как муж отреагирует на появление любовницы. Очная ставка, суровый следователь. «А ну в глаза мне, в глаза!»

– Ты не сердишься?

Качаю головой. Шелест подошв, следователь плюхается на колени подозреваемого. Обнимает и прижимается.

– Я люблю тебя, Некрасе!

– И я тебя, ладо…

Сидим, обнявшись. Хорошо! Семейный мир восстановлен.

– Хочу тебя попросить, – шепчет она. – Можно?

Конечно! Подозреваемый прощен, но вина не заглажена. Что нужно? Наряды, драгоценности, розовое масло? Все куплю!

– Помоги Оляте!

От неожиданности разжимаю руки.

– Он не виноват. Это я заметила, что ходит смурый, и вытянула.

Может, ей и вправду в следователи?

– Что с ним?

– Беда. Влюбился.

– В мужнюю жену?

– Девку!

– Засватанную?

– Нет.

– Так в чем беда? Нашелся боярин, посмевший отказать шурину князя? Или она княжна?

– Дочка ляшского посла.

– И что лях?

– Сказал: отдаст дочку, если Олята перейдет на службу к королю. Вместе со смоком.

– Так! – Я снял супругу с колен и усадил на лавку. – Теперь, пожалуйста, поподробнее!..

* * *

Юлиуш вошел в гридницу и поклонился. Князь не ответил. Стоял, заложив руки за спину и сверлил гостя взглядом единственного глаза. Второй скрывала повязка.

«Знает! – понял лях. – Беда!..»

Он топтался у порога, не зная, что делать. А князь все смотрел, будто прикидывая: убить посла сразу или чуток погодя? Юлиуш осторожно прокашлялся, но заговорить не решился. Князь сдвинул брови над переносицей.

– Зачем сотника моего сманивал?

– Я…

Мысленно Юлиуш готовился к этому разговору: понимал, что с рук не сойдет. Выстраивал в голове вопросы и ответы, прикидывал, как лучше отговориться. Однако заготовленные слова будто из головы выдуло.

– Иль не ведал: любой, кто пытается выведать тайну смоков, подлежит казни?

– Я посол! – крикнул Юлиуш.

– Неужто? – хмыкнул князь. – А я вот думаю: лазутчик! А лазутчику награда – веревка на шею!

– Король отомстит!

Князь усмехнулся и качнулся с каблуков на носки.

– Ты не думал, пан Юлиуш («Какой еще «пан»?[17] – удивился лях), почему король отрядил в Галич именно тебя? Роду ты незнатного, титула не имеешь, сам не богат.

Лях насупился. Ему самому не давал покоя этот вопрос.

– Я, когда ты приехал, даже обиделся: лучшего не нашли? Не уважают, что ли? Теперь разъяснилось. Король выбрал, кого не жалко. Не станет он за тебя вступаться, разве что поворчит немного. Так что висеть тебе, пан Юлиуш! А дочку твою…

– Данута не виновна! – взвизгнул Юлиуш. – Она не знала!

– Правда?

Лях закивал. Князь прошелся по гриднице.

– Ладно, я не зверь. Пусть едет обратно. Родня есть?

Юлиуш вздохнул: родни у них не было. Данусе придется не сладко. Красивая девка без защитника и приданого… В лучшем случае спихнут замуж, но, скорее всего, отдадут на потеху какому-нибудь вельможе. Вступиться-то некому. Лях скрипнул зубами.

– Могу ее замуж выдать, – продолжил князь. – Только кто ее теперь захочет?

Юлиуш не ответил. Ему было так худо, что хотелось выть.

– Княже! – сказал, с трудом сдерживая рыдания. – Умоляю! Меня казни, коли воля твоя, но Данусю не оставь милостью…

Он опустился на колени и склонил голову. Иван снова прошелся по гриднице. Лях слышал, как скрипят половицы под тяжелыми шагами.

– Встань, пан! Негоже послу на коленях!

Юлиуш тяжело поднялся.

– Благодари Господа за дочку свою! Просили за нее. Не могу шурину отказать.

Князь развел руками. Юлиуш вцепился в него взглядом.

– Хочет ее за себя, – Иван осуждающе покачал головой. – И что теперь? Брать в родню дочку висельника? Негоже! Помиловать тебя? А за что?

– Я больше не буду! – совсем по-детски пообещал Юлиуш.

– Будешь! – вздохнул князь. – Еще как будешь! Король заставит. Иль не так?

– Уйду от него! Все равно не платит!

– Да? – князь с любопытством посмотрел на Юлиуша. – А к кому пойдешь?

– К тебе!

– Под руку мою просишься?

Юлиуш закивал.

– А что умеешь? Кроме того, что тайны выведывать?

– Я сотник! – обиделся лях. – На пруссов ходил и литвинов, с вашими бился…

– И как? – сощурился князь. – Кто кого?

Юлиуш вздохнул: хвастаться нечем.

– Ладно, – сказал Иван, – беру. Только не сотником. Их у меня хватает, да и стар ты. Разве ополчение боярское водить… Згода! Дам тебе две веси…

– Пять! – поспешил Юлиуш.