Бесс-фракиец

Лодку встретили трое. Первый — галл Арторикс из команды "Танатоса", прибывший с передовым отрядом незадолго до Бесса, — подал знак рукой, что всё в порядке и можно сходить на берег. Рядом с галлом стоял второй — рослый нубиец или кушит, одетый лишь в набедренную повязку-схенти, с кривым египетским хопешем у пояса и с бело-красным немесом на голове. Чернокожий, похоже, был телохранителем третьего, единственного безоружного человека в этой троице, который был одет как зажиточный греческий купец. Только шрам на левой щеке "купца" вызывал определенные сомнения по поводу его настоящего рода деятельности. Бесс узнал его без труда: то был Кассандр Меченый — крупнейший скупщик награбленного по эту сторону Лазурного моря.

Первые двое сразу же подбежали к Бессу, помогли ему вытянуть лодку на пляж. Кассандр стоял на берегу со скрещенными на груди руками и приветствовал Бесса лишь сдержанной улыбкой. Однако от фракийца не укрылось некое беспокойство в его глазах. Впрочем, этого следовало ожидать — сама ситуация и грозная слава пирата тому способствовали — деловая встреча двух опасных людей не могла начаться с теплых дружеских приветствий. Поэтому, ступив на берег, Бесс, на правах гостя, решил первым разрядить напряжение и показать южанину, что пришел с миром.

— Приветствую тебя, Кассандр из Берегового Братства, чья добрая слава простирается через моря! — произнес пират на греческом койне, с древних времен понятном каждому мореходу Лазурных Вод, и, подойдя к хозяину, пожал правой рукой предплечье скупщика. Тот ответил тем же.

— Добро пожаловать, Бесс Фракийский! Мы долго ждали встречи с легендой, и вот ты, наконец, снова посетил наши берега, — Кассандр улыбнулся чуть более открыто, затем поклонился также спутнице пирата, произнеся: — А это, полагаю, прекрасная и отважная Венари, царица среди морских волков? Рад лицезреть твою ослепительную красоту, воинственная дева.

Венари, так и не привыкшая к велеречивости знатных особ и тех, кто на них ровнялся, слегка склонила голову, смутившись под взглядом маслянистых глаз южанина, и машинально положила ладонь на роговую рукоятку ножа.

— О, боюсь, мои неосторожные слова пришлись тебе не по нраву! — Кассандр шутливо вскинул вверх унизанные перстнями руки в ответ на движение девушки. — Не гневайся, Венари, я лишь попытался засвидетельствовать то, чего не оценил бы только слепой, — и снова обратился к Бессу: — Искренне рад, что вы наконец-то добрались, и, как вижу, не с пустыми руками. Предоставим же моим невольникам перенести ваш груз по назначению и пойдемте со мной, отметим встречу и обсудим наши дела.

Скупщик хлопнул в ладоши. Из зарослей вышли четверо чернокожих, примерно одной комплекции с телохранителем Кассандра, только без оружия. Молча поклонившись гостям хозяина, они расторопно взялись за дело, перенося груз из лодки на берег.

Бесс положил ладонь на плечо Венари, ободряюще улыбнувшись девушке, затем сделал знак Арториксу проследить за разгрузкой и направился вслед за скупщиком к пальмовой роще. По пути глянул по сторонам и убедился, что люди из его передового отряда стоят по местам: на скалистых склонах с обеих сторон от бухты маячили огоньки зажженных ими факелов.

— А где же могучий Брут с Альбиона? — спросил скупщик, когда фракиец поравнялся с ним.

— Остался на "Танатосе", — ответил Бесс.

— Передавайте ему мои наилучшие пожелания. Надеюсь, он и в этот раз останется доволен нашим сотрудничеством, как это было всегда.

— Обязательно передадим… Только вот что, Кассандр, — вдруг прямо обратился к скупщику Бесс, пристально взглянув ему в глаза, — хватит ходить вокруг да около. Я же вижу — тебя что-то гложет. Скажи, что?

— Я не хотел бы омрачать…

— Говори, — отрезал фракиец, сдвинув брови.

— Хорошо, — скупщик помедлил, облизав пересохшие губы, и вполголоса, словно опасаясь лишних ушей, заговорил. — На нашего курьера, который обычно перевозил казну, этой ночью кто-то напал… Нет, не подумай, хвала богам, деньги остались целы… Но вот перевозчик не выжил. Да и сами обстоятельства о-о-очень странные: тело зверски растерзано и оставлено на поживу падальщикам совсем рядом с нашим схроном, а деньги не тронуты — убийце они, видишь ли, не понадобились. То есть, выходит, это совершил не грабитель, а какой-то безумный фанатик, а может зверь-людоед… Наверное, я схожу с ума, однако начинаю верить в байку, распространившуюся в народе, что-де ночью в этих краях рыщет крылатый даймон — порождение тьмы и ужаса, исторгнутое самой бездной Гадеса. Оно охотится на одиноких путников, женщин и детей, неумолимое, словно кара богов… Теперь ты, верно, думаешь, что я безумен, да?

— Отнюдь, — фракиец был серьезен. — Мне доводилось видеть такое, что, расскажи я кому, то и меня посчитали бы умалишенным. А разве никто на этого даймона охотиться не пытался?