Бессердечные

В окружении развалин, занесённых снегом, стояла одинокая, ветхая часовая башня, которая от древности уже покосилась в сторону, и в ней было, уже опасно находится. Зрелище было жутковатое. Как ни странно, но башня была огорожена изгородью из колючей проволки, на которой висело множество табличек с предупреждением: «Не входить, это место проклято!!!» Вход же в саму башню был заколочен досками, а над ним, и ещё под самым циферблатом, зияли огромные дыры. Взяв хорошую палку, Марианн завалила кусок изгороди, очистив себе проход. Так как вход был заколочен, девочка без колебаний полезла по доскам в первую дыру.

В полумраке часовой башни сильно пахло сыростью. Наверх вела деревянная, винтовая лестница, с кое-где обвалившимися ступенями и перилами. Марианн стала осторожно по ней подниматься. Лампу она оставила снаружи, и поэтому её путь был опасным. На самом верху горел слабый свет, и Марианн поняла, что её уже ждут. Держась ближе к холодной стене, она с трудом преодолела полпути, а впереди было ещё много прогнивших ступенек и широких дыр вместо них. Внезапно, перед самым лицом девочки быстро пронеслась летучая мышь. От такой неожиданности она оступилась и, чтобы не упасть девочка схватилась за обветшалые перила. К сожалению, они не выдержали её веса и с треском оборвались. Оглушительный крик Марианн эхом раздался по часовой башне.

— Ая-я-я-й! Разве можно быть такой неосторожной, — насмешливым тоном обратился Наблюдатель к Марианн, повисшей на оборвавшейся перилле.

Девочка, державшаяся одной рукой, подняла голову вверх. Наблюдатель стоял на лестнице и сверху вниз надменно смотрел на неё своими холодными, чёрными глазами.

— В твоих глазах я не вижу страха, неужели, ты не боишься разбиться, — прошептал он, сев на корточки, и повиснув в воздухе, он наклонился к ней всем телом, чтобы быть прямо над её лицом.

— Нет, я ведь выжила после аварии и пыток, так что и после падения смогу как-то собрать свои кости, — грубо заявила Марианн.

— Ну, зачем же так себя калечить, этого всего можно избежать.

— Да, если ты подашь мне руку и поможешь мне выбраться на лестницу.

— Нет, я тебе не помогу, — отрезал Наблюдатель, выпрямившись. — Ты и сама можешь себе помочь, у тебя же есть крылья и эта дряхлая лестница вообще тебе не нужна, чтобы подняться наверх.

— Эти крылья мне даёт эльф, а её сейчас со мной нет, так что ничего не выйдет, — возразила Марианн, и в этот момент перила угрожающе затрещало, её рука начала медленно сползать вниз и она схватилась за деревяшку второй.

— Интересно, эту чепуху тебе рассказала твоя жалкая эльф, — ехидно засмеявшись, произнёс Наблюдатель. — А ты знаешь, что ни один эльф не может давать крылья, у них вообще ничтожные способности. Так что, в отличие, от остальных земных ангелов вы имеете свои собственные крылья. Так что не тяни время, а спасай свою жизнь.

— Мы не можем отличаться от остальных ангелов, — стояла на своём Марианн, а её руки стремительно сползали вниз. — Помоги мне, пожалуйста! — закричала она.

— Нет! Помоги себе сама! — холодно ответил Наблюдатель и пренципиально отошёл назад.

В этот момент перила сильно затрещало, и наконец-то оборвавшись, полетело вниз.

* * *

— Здравствуй, Марианн, знаешь, я даже не ожидала, что ты назначишь мне встречу, — произнесла ледяным голосом Патриция, стоявшая напротив пробитой стенки.

Пригнувшись, Марианн вошла в маленькую коморку, через низкую дверь. Это тесноватое помещение также находилось в ветхом состоянии, над огромной дыркой в стене располагался заржавелый механизм часов, весь опутанный густой паутиной.

— Я рада, что ты пришла и тем самым облегчила мой план, — с нескрываемым призрением заявила девочка, медленно приближаясь к своему врагу, который стоял к ней спиной.

— Сейчас ты меня ненавидишь, но когда я раскрою тебе глаза, ты будешь меня за всё благодарить, — сказала Патриция и резко повернулась к девочке лицом. — Мы хотим вам только помочь. Этот мир намного лучше розового мира ангелов, который якобы отгородился от злого влияния других, но это далеко не так. Мощное ограждение не может отгородить глупых ангелов от зла, так как оно есть везде!

— Ты просто сумашедшая, как можно любить этот жестокий, мрачный мир! — в изумлении воскликнула Марианн.

— А вы как раз и созданы для такого мира, потому что разительно отличаетесь от правильных ангелов.

— Мы ничем от них не отличаемся, и нам нравится наш мир, а не этот!

— Тот мир, как раз не ваш и скоро вы это осознаете, — твердила своё Патриция. — Вы намного их превосходите, а, как известно, ангелы не принимают в своё общество иных…

Марианн никак не могла понять, что за бред несла её бабушка. Вместо этого она ещё больше злилась, и это только усугубляло положение. Она уже не могла контролировать свои чувства, они, словно, полностью ею завладели, и Марианн уже не понимала, что делала.