Бессердечный

– Да, – она шагнула вперёд, потянула руку к своему, но я не отдал сумку, а лишь пожал вытянутую навстречу руку. Кира отдёрнула руку и стала ожидать, когда я отдам ей сумку.

– Давайте пройдём в спокойное место, здесь слишком шумно, – предложила она, – Вильям, так?

– Да.

– Можем перейти дорогу, там сквер, вон там, – она показала рукой в то место, на которое недавно я смотрел. Там был магазин антикварных товаров, в котором я работал.

В сквере и правда, было тихо, даже уютно, к сожалению, я не замечал этого места раньше и даже не знал о сквере.

– Вы не здешний, – это всё на что она решилась: на глупый вопрос вместо того чтобы расспросить о тот дне.

– Почему вы так решили? – я усмехнулся.

Что могло меня выдать? Оделся, как и тогда: тёмно – кожаная куртка, майка, джинсы выцветшего чёрного цвета, даже волосы – почти чёрные. Единственное что выделилось – глаза, кошачьи, жёлтые.

– Ваше имя, Вильям.

–Тут всё проще, чем, кажется, – сказал без особого энтузиазма, – мой отец назвал меня так в честь погибшего друга. Друг родом из Англии и переехал в Россию очень давно. Не знаю подробностей – отец говорил, что они были лучшими друзьями, Вильям спас ему жизнь…– я закрыл на секунду глаза, вздохнул и продолжил, только уже не с такой меланхоличной ноткой, – вот и вся история, а так я местный, ну почти.

– Простите. И спасибо, тогда вы спасли меня, я … – она держалась на расстоянии и как-то настороженно.

– Неужели людям без сердца тоже говорят спасибо?!

Она покраснела, а потом и вовсе побледнев, ответила:

– Наверное, я ошиблась, вы бы не стояли здесь, без сердца.

– Возможно. Проверить не хотите?

– Нет, спасибо, – она отступила и покачала головой так энергично, что будь она болванчиком, та отвалилась бы.

– Оно есть, просто очень тихо бьётся, – на последних словах я, как будто задумался и поник.

Просто тихое? Нет! Кого я обманываю? Ах да – себя. Оно мертво. А что взамен ему? Имплантат. Вспомнил, как мне сказали, что я прожил последние полтора года в коме, а когда подал признаки жизни – забарахлило сердце, оказалось задето и в общем, чтобы не пугать врач мягко намекнул на имплантат, сказал что я такой не один и что люди выживают… Прожевать эту информацию так и не смог, даже сейчас, мирился с ней каждый день, но пока безуспешно. Почему-то это не давало спокойно спать, есть и жить.

– Ладно, вижу вы спешите. Думаю, я должен отдать вам сумку, – я протянул её Кире.

– Спасибо. Там студенческий, не хотелось бы его восстанавливать, – она улыбнулась, надела сумку на плечо и ушла, сначала медленно, потом ускорилась до бега. И фотоаппарат я положил в сумку, но почему-то про него она не вспомнила – сильно-сильно напугалась.

Тут мне вспомнилось, что забыл обсудить кое-что важное: её бы срочно догнать.

4

Немного пропетляв вокруг её дома: старого пятиэтажного строения, которому однозначно требовался ремонт – решил проникнуть внутрь. Свет в окне третьего этажа зажегся не сразу, после того как девушка скрылась за дверью. Дверь запиликала вновь, мне удалось прошмыгнуть в неё, чуть не сбив с ног выходящего мужчину. Так, третий этаж, если я не ошибаюсь, кажется, с левой стороны. Вот, 11 квартира. Звонок, ещё звонок.

– Кто там? – девушка уже открывала дверь, судя по звукам.

– Вильям, мы сегодня виделись.

Дверь приоткрылась, из неё вышла девушка в голубом халате, она захлопнула дверь и отошла от неё, держа ключи в руках.

– Вы что-то забыли положить мне в сумку? – она всмотрелась в меня. – Вы что за мной следили?

– Нет, то есть да. Вы так быстро ушли, я не договорил.

– О чём же вы хотели со мной поговорить, – в голосе проскользнула опаска.

– Можно на «ты»? Мне не по себе. Я вроде бы не намного старше.

– О чём же? Мне стоит бояться?

Девушка смутилась. Во всей ситуации казалось, что тут страшного, да ничего просто события недавних дней решили добить её, когда она только-только позабыла обо всём.

– Не могу сказать, – я подошёл ближе и наклонился, пытаясь поймать её взгляд, – послушай, то, что произошло недавно, поверь такие, как он этого заслуживают. Я не думаю, – я сделал паузу, как будто обдумывал следующие слова, – уверен, он жив.

– Ты считаешь, он выжил? На нём живого места не было, – голос её повысился.