Бессердечный принц. Раскол (СИ)

— Без толку, — Вася опустил руку, и рябь прошла по зеркалам, выбив неприятный режущий звук. — Как он это делает?

— Не знаю, — честно ответил я. — Хаос? Поглощенные души? Макс ведь живое воплощение Призванного, заключившего в себя тех, кто давно мертв. Что-то же дает ему силы.

— Нет, ты не понял, — Шумский повернулся ко мне, затем обвел рукой пространство. — Как он создает реальности без вреда для организма? Хаос разрушает. С таким количеством используемой магии любой дар бы выгорел.

Ответа у меня тоже не нашлось, поскольку я и сам не понимал. Перестал что-либо понимать с тех пор, как мы арестовали Оксану Мечихину. Она так и не вспомнила нападавшего, только унтер-офицера Баранова. До Урюпинска или после случилась ее встреча с Максом? И с ним ли?

Я уже ни в чем не уверен.

Половица скрипнула под ногами точно так же, как скрипели старые доски в моем офисе. Внезапно я понял, что мы с Васей до сих пор находились в корпусе жандармов. Во всяком случае, физически. А вот сознание оказалось в настоящей ловушке. Я до сих пор слышал отдаленный звук капающей воды, который неимоверно раздражал.

— Вода, — я кивнул вперед, на перекошенную дверь, ведущую в туалет. — Не обратил внимания?

— Мой слуховой аппарат настроен сейчас на слабую мощность, — помотал головой Вася. — Так мне легче справляться с посторонним шумом на улице и в помещениях, где много людей.

Точно. В его ушах сейчас находились звуковой усилитель, зачарованный нашими магами. Полезная штука для тех, у кого проблемы со слухом. Вроде Шумского, пострадавшего от собственного заклятия полтора года назад.

— Помогает?

— Когда Кристина чем-то возмущена, есть повод не слушать ее крики, — улыбнулся Вася при упоминании жены, но затем нахмурился: — «Оковы тишины» разорвали связь зеркальщика с его источником. Я считал его погибшим.

— Все считали, — мрачно изрек я. — Пока Оксана Мечихина не выплюнула осколок на допросе.

— Почему ты? И почему сейчас?

Тени в коридоре задвигались, и мне почудилось, будто тот стал длиннее. Осколки под ботинком хрустнули, затем с шелестом понеслись по воздуху тысячей сверкающих звезд. Раздался детский смех, который сразу сменился голосами взрослых. Они спорили так громко, что я разобрал отдельные слова, словно стоял за стеной или у двери. Постепенно звуки усиливались, крики сливались в единый гомон, в котором я с трудом улавливал человеческую речь.

Рука легла на кобуру с пистолетом, а его тяжесть на поясе принесла некоторое облегчение. Как будто у меня появился шанс на спасение. Мизерный, но шанс. Как тогда в квартире злыдня, после нашего попадания в ловушку. Открытие портала в пустоту для выхода команды и мой последующий вызов Карачуна — все это дало мне выжить.

Или Макс позволил?

— Отражения, — я поднял голову и заметил, как расходятся трещины на потолке. А за ними зияла темнота. — Он использует их, чтобы создавать вокруг нас видимость другой реальности. Обман. Фикция. Понимаешь?

Я повернул голову, но с удивлением понял, что Шумский меня не слушал. Бессмысленным взглядом он уставился мечущиеся тени и сверкающий вихрь из осколков. Не успел я окликнуть его, как ухо обожгло чужим дыханием:

— Бум.

В грудь ударила мощным потоком, из-за чего меня сбило с ног. Отлетев к стене, я на мгновение лишился возможности видеть и слышать. В голове беспрестанно щелкало, по вискам долбило отбойным молотком. Затылок прострелила боль, когда он дважды встретился с кирпичной кладкой. Просто чудо, что я не лишился сознания на месте.

Кажется, я ошибся в своих предположениях. Мы в настоящем Зазеркалье!

— За что вы боретесь, офицер?

Я со стоном сполз на пол, обхватив гудящую голову. Сквозь туман проступала движущаяся фигура. Она постоянно ускользала, то распадаясь на осколки, то собираясь вновь. Приятный тембр голоса сейчас походил на раскаленный нож, который мне вонзили в глаз. Или скрип пенопласта о стекло. Настолько меня передергивало, стоило Максу подойти ближе.

Края черного пальто, будто беспросветная дымка, двигались в такт его шагам. Ботинки отбивали ритм, но в бестолковом шуме я уловил неуверенность движений. Словно Волконский практически не ступал на половицы, потому что поскрипывали они через раз. А еще постоянно примешивалась вода.

Кап-кап-кап. Противно и до ужаса неприятно. Аж до мурашек. Хотя источник шума находился в другом конце коридора.

Иллюзия? Или нет? Мой защитный браслет нагрелся, но толку от него не было. Слишком силен оказался противник. Магии артефакта не хватало, чтобы разрушить зеркальные барьеры.

— Верни нас в корпус, — я попытался встать, цепляясь за шершавую стену.

— Отвечайте на вопрос, офицер.

Я видел его лицо уже отчетливее, поскольку Макса плотным одеялом укутал голубоватый свет из соседней комнаты. Он встал как раз напротив прохода и поднял голову. Узкое, бледное — высокие скулы и глубоко посаженные глаза непонятного цвета. Или серебристые из-за магии, или темно-серые, как на старой черно-белой фотографии в деле. Черты тонкие, но четкие. Нарисованные умелой рукой мастера, как и нос, похожий на птичий клюв со слегка опущенным кончиком.