Бесштановый переворот (СИ)

А уж про «невесту» вообще молчу. Ой, как далеко Таралу до наших трансвиститов. Те-то преуспели. Их и замуж зовут, они и конкурсы бабской красоты выигрывают, в Евровидении участвуют. Но местному претенденту на княжескую койку до них дальше, чем декабристам до народа. Как бы он не пытался разговаривать писклявым голосом. Ему бы в соревнованиях по бодибилдилнгу участвовать, а не в баб переодеваться.

— Так ведь видно, что ты — девушка, а Тарала — пропавший Тарал. — Я озвучил свои мысли. — Не ужели вы надеетесь, что обман не раскроется?

— Оно, может, и видно. — С пренебрежением ответила княгиня. — Вот, только по традиции дворяне в нашем княжестве никогда не лгут. И уж тем более князья. И если сказано, что я мужчина, а Тарал — девушка, значит так оно и есть. И ни у кого на этот счет не возникнет ни малейших сомнений. А правду знает очень узкий круг особо преданных людей, который все время сужается…

— Дело ваше. Дурите свой народ, как хотите. Мне по барабану. Думаю, после завтрака отбуду восвояси. Я ж еще не всех правителей посетил.

— Отбудешь, это точно! — На сей раз Тарал даже не пытался пищать.

Как такой здоровый ухитрился так тихо подкрасться, ума не приложу. Он стоял в паре метров от меня с обнаженным мечом. Такая огромаднейшая грозная бабища. Как гласит избитая фраза: «Это было бы смешно, если не было бы так страшно…»

— Ребят, да вы что? — Я машинально попятился, хотя бежать было некуда, разве что в свой мир, «невеста» надежно перегораживала путь к отступлению. — Я же никому ничего не скажу. Могу клятву дать, самую страшную.

— Конечно, не скажешь. — Вновь вступила в разговор княгиня. — Мертвые не умеют разговаривать. Клятва, естественно, хорошо, но зафинтифлюживание надежней.

— Что? Какое такое зафинтифлюживание?

— Публичная казнь так у нас называется. Можно было бы тебя здесь потихоньку кокнуть, но, думаю, слух о незаконном вторжении уже просочился за стены дворца. Тебя ночью вся стража искала. Кстати, где ты прятался?

— У вас свои тайны, у меня свои, не скажу, и все тут, — недовольно буркнул я.

— Ну, как знаешь, — княгиня не стала спорить, — теперь без разницы. Так вот, по нашим обычаям преступник обязательно должен быть наказан. Да и народу периодически требуются зрелища. Так что, немножко времени у тебя еще осталось: пока глашатаи народ оповестят, зафинтифлюживалку зарядят… Ты вроде хотел позавтракать? Да, по дороге к месту казни ты должен молчать. Единственно пророненное слово, и конвой отрежет тебе язык. Приговоренные должны молча и скорбно принимать уготованную участь, без проклятий или здравниц.

— По традиции?

— Ага.

Нет, это полнейший беспредел! Никакой веры людям. Ну, узнал я то, что не полагается знать, и что, сразу казнить? Да мне по барабану, что на самом деле князь — и не князь вовсе, а княгиня. Подумаешь, невидаль! Да у нас бабы не то что занюханным княжеством правили, но и всей империей. И не единожды. А у них тут, видите ли, традиции и обычаи, не позволяющие женскому полу занимать руководящие посты.

И самое интересное, это сугубо местный обычай, не касающийся всего королевства. Ведь собирается же Паля (с моей помощью, между прочим) взобраться на престол и править со спокойной совестью. Без всяких комплексов насчет своей половой принадлежности. А здесь, накось, не полагается.

Достали со своими традициями, обычаями и правилами. Ладно, понятно, раз, существует определенный уклад, пусть живут, как знают. И не собирался я вовсе в чужой монастырь со своим уставом. Не так было бы обидно, если б я натворил что-то вопиющее, не укладывающееся в рамки их традиций. И за то бы приговорили. Ан, нет. Не в том проблема. Сами, заразы, свои же обычаи нарушают втихаря, а меня, как ненужного свидетеля убирают.

Ладно, поквитаемся еще… Может быть. Если захочу. По крайней мере, лишний козырь в рукаве против князя-княгини имеется.

Конечно, в любой момент я мог смыться в свою параллельность. Но пара соображений наводила на мысль, что торопиться не стоит. Во-первых, что-то мне подсказывало, что родной мир в данном месте, не такой уж и родной. Скорей всего местные бандюки дюже на меня обижены. Так что чем дальше окажусь от злополучной бильярдной, тем лучше. Во-вторых, не хотелось вот так в наглую, на глазах у княгини исчезать. Вдруг, ее страх быть раскрытой окажется сильнее суеверного ужаса перед «Тем Самым Колдуном», и она отправит в столицу убивцев, дабы вместе со мной похоронить и тайну? А так оставалась надежда, что получится смыться таким образом, что мадам будет считать меня мертвым, и значит, не представляющим опасность. Как и два предыдущих князя.

Да и, признаться, заинтриговал способ, коим меня собрались уконтропупить. Смертная казнь через зафинтифлюживание. Хотелось хоть одним глазком взглянуть, посредством чего данный приговор приводится в исполнение.