Бессилие и ужас в театре кукол (СИ)

Неожиданно позади послышался скрип снега и быстро приближающийся топот. Слегка заторможено Юмалов обернулся. Прямо к нему бежал почему-то невероятно злобный и красный от этой злобы Рома. Догнав мальчика, он остановился против него и залез рукой в карман тёплой зимней куртки. Немного помедлив, парень достал небольшой складной нож, блеснувший на солнце жутким отблеском. Мутным, потерянным взглядом Марк скользнул по кончику лезвия. Тяжело вздохнул, словно на его плечах висел тяжёлый груз. Мальчик повернулся и медленно пошёл к Роме, борясь с едва волочащимися ногами. Спустя шесть шагов он добрался до застывшего противника и остановился. Ухмыльнувшись, Юмалов качнулся назад, занёс кулак чуть за спину и нанёс точный удар в лицо не ожидавшему атаки Петрову. Попал прямо в переносицу. Та сломалась. Секунду оба стояли, как персонажи картины Модильяни и тупо переглядывались пустыми глазами и нелепыми лицами. Наконец, Рома осознал произошедшее. Это ещё больше разозлило его, и он со звериным рыком набросился на Марка. Вместе они вцепились и упали на снег. Несколько раз перевернулись, попытались вырваться и в итоге вышло так, что Рома оказался сверху и попытался ударить своим ножом в грудь Юмалова. Взяв оружие обеими руками, он поднял его над собой и с силой опустил вниз. Однако в этот момент Марку удалось с силой дёрнуться в сторону, и нож вонзился в землю, лишь слегка поранив его бок. До крови закусив губу, мальчик выставил вперёд свои ладони и стал хватать противника за лицо и пытаться бить его, не давая тому снова замахнуться ножом. И это ему даже удалось. В пылу драки Петров так и не смог выдернуть оружие из земли, так что они стали просто бить друг друга. В какой-то момент Рома удачливо убрал руки Марка в сторону и смог сомкнуть уже свои ладони на шее врага. Мальчик захрипел. Сжав душащие его руки, он попытался убрать их в сторону, но сил на это не хватало. Его глазные яблоки наполнились кровью, сам он весь аж посинел, но не сдался. Вместо этого стал возить руками по земле, в поисках того, чем можно было бы защититься. Нож должен был быть слишком далеко, чтобы дотянуться до него, но может быть камень или какая-нибудь ветка… Но вдруг у него в руках оказался нож. «Он ведь совершенно точно должен был быть дальше!» — мысленно воскликнул Марк, но времени думать об этом у него не было, так что он с силой вонзил лезвие в бок противника. Тот охнул и на мгновение ослабил свою хватку. Этого было достаточно, чтобы Юмалов отбросил его обмякшую, но тяжёлую тушу в сторону и уже сам навалился сверху на врага.

Уже чувствуя победу, Марк стал со злобой опускать кулаки на лицо Петрова. Раз и другой, и снова, и снова. Он бил до тех пор, пока парень под ним не затих. Тогда Марк устало откинулся назад и медленно сполз с тела Ромы. С большим трудом ему удалось подняться на ноги. Под ним лежал окровавленный парень, чья грудь медленно и тяжело вздымалась, говоря о том, что он ещё жив. Поморщившись от боли в теле, Юмалов наклонился к лицу Романа и тихо прошептал.

— Ты сволочь, ничтожество. Но даже ты не умрёшь от моих рук… я не убийца.

Но стоило ему это сказать, как Петров странным образом дёрнулся, взмахнул руками и одной из них схватил Марка за ворот рубахи, после чего потянул на себя. Второй же рукой он выдернул из себя нож и замахнулся им, намереваясь ранить Марка. Каким-то чудом мальчику удалось перехватить руку с оружием, и лезвие вошло в его тело лишь на пару миллиметров. Однако Рома не ослаблял упор и всё давил на нож, а Марк к тому моменту был совсем измотан. Он уже не мог сопротивляться и вот-вот бы сдался. И почувствовав это, Юмалов испугался. Ведомый страхом, свободной рукой он схватил с земли небольшой камень. Помедлив буквально секунду, Марк стал бить своего противника острым краем булыжника, опуская его прямо на и без того изувеченное лицо. Он бил и бил, размалывая лоб и нос врага в отвратительного вида кашу. Скоро весь снег кругом окрасился в красно-розовый цвет, а голова парня была расколота и вмята вовнутрь. Ничего уродливее и ужаснее Марк не видел до этого никогда, по крайней мере на этой стороне реальности. Задрожав всем телом, он едва сдержался, чтобы не заплакать? но стоило ему подавить этот порыв, как всё внутри него высохло. Уже не помня ни себя, ни чего другого, он поднялся и отрешённо побрёл вглубь леса, где скорее всего должен был погибнуть. Идя, он насвистывал под нос песенку.

Однако спустя несколько минут перед ним появился город, выросший будто бы прямо из земли. «Ты не хочешь, чтобы я погиб, да?» — нисколько не удивившись, проговорил вслух Юмалов, обращаясь в сторону небес.