Бессилие власти. Путинская Россия

Руслан Хасбулатов Бессилие власти Путинская Россия

Введение

Я бы отметил следующие два фактора в истории современной России, связанные с деятельностью Путина в качестве президента России. Собственно, эти обязанности во многом он выполнял и в последующие годы своего премьерства, в качестве ведущей опоры дуумвирата верховной власти.

Первый. Владимир Путин остановил неуклонно идущий процесс гибели России как единого государства (первый раз он были остановлен деятельностью Верховного Совета после августа 1991 г. и вплоть до конца самого тяжелого 1992 г.). Из разлагающегося, деморализованного и распадающегося на глазах, тяжело больного, с ускоренно развивающимися феодалистскими процессами, удивительно напоминающего агонизирующую Веймарскую Германию после Первой мировой войны, президент Путин энергично преобразовал «недогосударство Ельцина» в «государство Путина» (4-ю Республику).

Второй. Владимир Путин приостановил развитие гибельной тенденции непрерывного ухудшения положения трудящихся масс, которое развивалось в эпоху Ельцина. К концу его правления, к началу 2000 г., уровень жизни населения ухудшился по сравнению с уровнем последнего года социализма, 1990 г., в два с половиной раза. А ведь общество позволило нам, тогдашним руководителям России, изменить социализм на капитализм (правда, в его «мягкой», социальной форме, без мошеннического обогащения узкого слоя нуворишей), поверив нашим обещаниям, что мы будем добиваться таких изменений в государстве и обществе, которые обеспечат и большую социальную справедливость, и благосостояние всех и каждого, – то есть осуществим реально те самые лозунги, которые при социализме оставались только лозунгами.

Эти два выдающихся достижения сами по себе заставляют с уважением относиться к Владимиру Путину и как к личности, и как государственному деятелю. Конечно, его успехи и успехи страны были бы куда более впечатляющими, если бы он сумел отойти от тупиковой модели ельцинского «курса реформ», навязанного еще в начале 90-х МВФ и Министерством финансов США (в рамках «Вашингтонского консенсуса»). Но, возможно, это не его вина – скорее, он не мог избрать другую политику, в том числе в силу наличия той политической «среды», которая оказывала первоначально огромное влияние на его политику. А также его откровенно слабой кадровой политики, ориентацией на заведомо слабых и малоподготовленных людей, которых он щедро одарял властью и безграничными возможностями. В то время как эти «новые кадры» оказались неспособны к качественным позитивным преобразовательным процессам и не стали настоящими государственными деятелями, даже бравируя тем, что они всего лишь «чиновники». Если министр считает, что он только «чиновник», зачем такой министр стране? А между тем наследие Путину досталось исключительное тяжелое – страна буквально находилась накануне рокового коллапса – полного распада (или ухода из цивилизации). Свидетельство того – известный августовский дефолт 1998 г., который был не просто финансовым кризисом, а кризисом всей политической системы «недогосударства Ельцина».