Бессилие власти. Путинская Россия

Обычно торги организуют фонды имущества (головная организация – Федеральное агентство по управлению имуществом). Процента от сделки у них нет, что заработают, все идет в казну, она же покрывает текущие расходы (например, оплачивает рекламные объявления о торгах). В 90-е гг., согласно Закону Верховного Совета России, 4,5% от сделки поступало в местный фонд имущества, столько же – Комитету по управлению имуществом и по 0,5% двум федеральным ведомствам – Российскому фонду федерального имущества (РФФИ) и Госкомимуществу. Чиновники сумели превратить механизм приватизации в каналы извлечения личных доходов, и в 2003 г. указом президента этот порядок был изменен; возможно, по этой причине интерес к приватизационным сделкам до последнего времени был «вялым». В настоящее время эти проценты будут получать некие бизнес-организации. В приказе Минэкономразвития (от 24 апреля 2011 г.) они фигурируют просто как «юридические лица», – но скорее это непонятно какие организации будут «подготовлены» все тем же чиновничеством из Министерства экономического развития. (См.: Известия, 2011, с. 1.) А ведь еще недавно, в 2008 г. Минфин планировал создать специализированную организацию по управлению средствами Резервного фонда и ФНБ. Идея никак не осуществилась, а деньги ФНБ вкладываются в депозиты в Банке России и Внешэкономбанке. Потому и доходность низка: за весь 2010 г. – всего 2,6%. Если половину приватизационной выручки отдать в ФНБ, то оставшиеся деньги можно было бы выделить в отдельный раздел бюджета и направлять их на то, что действительно нужно обществу, – увеличение пенсий, развитие образования и медицины, села, долгосрочные вложения в модернизацию ЖКХ (при его коренном преобразовании). Но делать преобразования в интересах большинства почему-то никак не получается у наших властей.

...Говорят, истинной причиной снятия Ельциным «своего премьера», Черномырдина, послужил доклад ГУО, в котором подробно описывалось состояние семьи Черномырдиных – в России и за рубежом, включая вложения в разных банках, акции и т.п. Было что-то порядка 15 млрд долл. Ельцина возмутило то, что его «семья» «не дотягивала» до 15 млрд долл.

Однако после воцарения Путина в Кремле одиозная «семья» сохранила свое влияние. Ее неформальный казначей Роман Абрамович стал раз в 10 богаче, чем был при Ельцине, его сделали «начальником Чукотки», он приобрел королевский «Челси» и продал государству (точнее, «Газпрому») за 13,1 млрд долл. «Сибнефть», некогда купленную им у того же самого государства за 100 млн долл., т.е. в 131 раз дешевле. Самый же богатый из формальных членов «семьи» – Олег Дерипаска, зять ельцинского зятя Валентина Юмашева, за что получил прозвища «зять в квадрате» и «дважды зять», – тоже не отстал от Абрамовича. В предыдущие годы государство делало все возможное, чтобы поддерживать материальное и моральное благополучие этого бизнесмена. В кризисный 2008 год Дерипаска первым получил из государственных резервов кредит в 4,5 млрд долл. Он планировал проводить размещение акций в Гонконге – отечественные госбанки в первых рядах покупателей его акций. Дерипаска, оказывается, «не въездной в пределы США (из-за подозрений в связях с оргпреступностью), ходатайствует Министерство иностранных дел России», – так утверждают знающие люди. (См.: Ст. Белковский. Ельцин, Наполеон, Христос. МК, 2011, 1 февраля, с. 5.) Собственно, Абрамович, Дерипаска и почти все другие олигархи и миллиардеры, входящие в российский список «Forbes», – это очень странные персонажи, которые ничего не производят для конкретных нужд населения, но почему-то считаются «бизнесменами», находятся в центре внимания прессы, близки политикам, а на их предприятиях постоянно происходят сбои и аварии.

Это – невозможная ситуация для стран с парламентской демократией, в которой именно парламенты выступают гарантами не только прав и свобод и защитниками Конституции, но той главной, фундаментальной базой, вокруг которого развиваются все демократические институты государства и формируется гражданское общество. В конце марта Медведев в Магнитогорске озвучил очередные 10 тезисов своей политико-экономической программы. Очевидно, что речь шла о том, что президенту Медведеву, уже на втором сроке его полномочий, надлежит и выполнять ее.