Бессильная

— Расстроенной? — слабо говорю я. — Даже в ужасе? — В кои-то веки я смотрю на него, пока он не встречает мой взгляд. — Когда я увидела тебя мертвым, я, наверное, вдруг увидела, что весь потенциал, которым ты обладаешь, умер вместе с тобой. Весь потенциал, чтобы стать лучшим королем для Ильи, чтобы что-то изменить, чтобы править так, как надо, а не так, как тебе говорят.

Мы наконец-то добрались до центра сада, где остановились возле фонтана. Теперь, когда я наконец-то соизволила посмотреть на него, глаза Китта, кажется, не хотят покидать мои. — Спасибо, — говорит он с улыбкой. — Я знаю, что всегда могу рассчитывать на твою жестокую честность. Ты первый настоящий человек, которого я имею удовольствие знать за последнее время.

Я почти смеюсь над этим.

Если бы он только знал. Я — лгунья и обманщица, использовавшая его в качестве своего партнера, чтобы привлечь внимание людей. Я стою перед ним как Обыкновенная, которую он убил бы, если бы только знал правду, и я умру от руки его будущего Энфорсера, к которому я слишком упряма, чтобы признать свое влечение. И в конце концов не имело бы значения, насколько настоящей он меня считал.

Но я одариваю его, как надеюсь, милой улыбкой, а затем поворачиваюсь лицом к прекрасному фонтану, который настолько велик, что я теперь понимаю, почему принцы не могли побороть желание искупаться в нем. Я перегибаюсь через край, вглядываясь в хрустальную воду, отражающую мое лицо.

Шиллинги.

Их должны были быть сотни, просто случайно лежащие на дне бассейна. Я вспоминаю, как чувствовала себя в первый вечер здесь, увидев всю эту выброшенную впустую еду. Мне стало плохо. Столько денег лежит без дела. И для чего? Чтобы богачи могли исполнять свои мелкие желания?

Я проглатываю свое отвращение.

Играть роль.

— Ладно, что это? — спрашивает Китт с более чем намеком на юмор.

— Хм? Ничего. — Я делаю паузу и смотрю на него. — Что ты имеешь в виду?

Он глубокомысленно усмехается. — Ты борешься с желанием отчитать меня, не так ли?

Я моргаю, прежде чем пролепетать: — Как ты...?

— Ты делаешь эту штуку, когда морщишь нос, прежде чем начать спорить. Это выдает тебя с головой.

Я открываю рот, но в кои-то веки слова не хотят вырываться. Он улыбается, наблюдая за моими усилиями, прежде чем я, наконец, прочищаю горло и говорю: — Ладно. Причина, по которой я хлюпаю носом, — я бросаю на него раздраженный взгляд, которого, скорее всего, не следовало бы делать, — это все шиллинги.

Когда я больше ничего не говорю, Китт призывает: — Продолжай.

— Ну, такими деньгами можно было бы кормить десятки ильинцев в трущобах неделями, месяцами даже, — говорю я ровным голосом. — И все же они лежат здесь, растрачиваясь на желания людей.

Китт переводит взгляд на фонтан и хмурится. — Ты права. Я позабочусь о том, чтобы их убрали и раздали.

Мое сердце подпрыгивает в груди. — Правда?

Он хмурится и широко ухмыляется. — Мы заключили сделку, помнишь? Ты продолжаешь смотреть на меня, а я продолжаю слушать тебя.

Я чуть не фыркнула, прежде чем повернуться обратно к фонтану. Я напоминаю себе, что эта маленькая победа с шиллингами может ничего не значить. На самом деле, изъятие и распространение их в трущобах может никогда не произойти. Но он слушает, а это уже прогресс. Это потенциал.

Я приближаю свое лицо к поверхности, пытаясь сквозь рябь разглядеть лежащие под ней шиллинги.

— Как ты думаешь, сколько денег лежит...

Мои слова прерывает холодная вода, которая поднимается из бассейна и встречает мое лицо, слегка обдавая меня брызгами. Я выпрямляюсь и, повернувшись, вижу, что Китт смеется, его рука слегка приподнята на боку.

Эта его проклятая Двойственная способность.

— Ты был прав, — говорю я с обманчиво милой улыбкой. — Я зарежу кого-нибудь и за меньшее, чем простое подкрадывание ко мне. Возможно, даже за то, что он брызнет мне в лицо.

Он невинно поднимает руки и хихикает, широкая ухмылка озаряет его загорелое лицо. — Эй, это же ты назвала меня задницей раньше.

У меня открывается рот от осознания того, что я действительно сказала это будущему королю Ильи. Выражение моего лица заставляет его смеяться еще сильнее, и я не задумываясь опускаю руку в воду и тщательно обрызгиваю его.

Это была ошибка. Мне следовало бы знать лучше, чем затевать водный бой с Двойственным, который при желании может меня утопить. После того как Китт закончил тщательно обрызгивать меня, вода капает с моих волос и цепляется за ресницы. А потом я смеюсь, глядя на нас, мокрых, посреди замкового сада.

Я все еще вытираю с лица прилипшие пряди волос, когда говорю: — Это был не очень честный бой.

Глава 34

Пэйдин

В нос ударяет знакомая вонь Лута, и я подавляю позыв к рвоте.

Дом, милый дом.

Длинная широкая улица погружена в тень, очищенная на ночь от купеческих повозок и нищих. Я прохожу мимо кучек бездомных, сгрудившихся в соседних переулках, отходящих от Лута, играющих в азартные игры или использующих свои силы для развлечения.