Бессильная

Большой разноцветный баннер, натянутый между двумя магазинами Ползуном, привлекает мое внимание, когда он начинает подниматься над переполненным переулком. Он взбирается по стене, словно на ладонях и ступнях у него клей, что позволяет ему с легкостью взобраться на гладкую лавку. Пока он закрепляет веревку, соединяющую знамя со стеной, я обращаю внимание на слова, написанные на зеленом гобелене крупным черным шрифтом:

Шестые Испытания Чистки вот-вот начнутся

Помни о чистке. Благодари чуму.

Окажи честь своему королевству, своей семье и себе.

Ты можешь стать следующей победоносной элитой.

Я громко фыркаю, чуть не подавившись куском яблока. Хотя Испытания Чистки — это не повод для смеха, я не могу не найти комичного в том, что они должны быть праздником. В честь Великой чистки, произошедшей более трех десятилетий назад, Испытания были созданы, чтобы продемонстрировать сверхъестественные способности людей и принести честь единственному Элитному королевству.

Я бы не сказала, что убийство невинных людей приносит честь мне, моему королевству или моей семье — у меня нет никого, кто бы мог принести честь. И все же каждые пять лет молодые Элитные выбираются для участия в этих играх, чтобы получить славу и достаточно шиллингов для постройки собственного уютного замка, пока вы пытаетесь избавиться от травмы, нанесенной вам Испытаниями.

Но самое главное, что заставляет меня трястись от смеха и ярости, — это то, что низших Элитных, тех, кто обладает Оборонительными и Приземленными способностями, заставляют поверить, что у них есть шанс победить в этих извращенных Испытаниях. Я внезапно чувствую оцепенение, когда смотрю на окружающие меня взволнованные лица, все толпятся под вывеской, ухмыляются и показывают пальцами.

Мы погибаем первыми.

Элита, участвующая в соревнованиях, не выбирается, а рождается в своей судьбе. Это всегда те, кто принадлежит к королевской крови или занимает более высокое положение в элитном эшелоне власти. Я обвожу взглядом толпу, пропуская улыбающиеся лица обывателей, которых бросают на Испытания только для развлечения, после того как король разрешит нам выбрать тех, кого мы хотим представлять.

Несмотря на то, что король настаивает на том, что убийство собратьев Элитных на арене не одобряется, ни для кого не секрет, что сама Смерть является участником Испытаний. Умирающие подростки, по-видимому, делают происходящее исключительно увлекательным, и если Элитные не будут убивать, король будет дергать за ниточки на арене.

Я протискиваюсь сквозь толпу людей, собравшихся под вывеской, которые, переговариваясь между собой, обсуждают, кто будет представлять Лут и что они сделают с призовыми деньгами.

В моей жизни было очень мало случаев, когда я не завидовала Элитным. Но при мысли о том, что мне предстоит участвовать в Испытаниях Чистки, я как никогда была благодарна за то, что я — ничто и никто.

Совершенно Обыкновенная.

Глава 4

Пэйдин

— Ты собираешься это есть? — Адена разглядывает недоеденный апельсин у меня на коленях, пока я сижу, прислонившись к стене переулка за фортом.

— Ешь. — Едва слова слетают с моих губ, как она наклоняется, ее вьющиеся волосы развеваются на легком ветерке, когда она хватает фрукт и отправляет дольку в рот.

Имперец с впечатляющим ударом слева оставил мне прекрасный подарок в виде рассеченной нижней губы, из-за чего было трудно проглатывать пищу. — Как ты сегодня? — спрашиваю я, бездумно вращая толстое серебряное обручальное кольцо на большом пальце.

Холодная сталь отцовского кольца вгрызается в кожу, успокаивая меня, как это было всегда. Наверное, у меня было бы и мамино кольцо, если бы его не похоронили вместе с ней, когда я была еще младенцем. Болезнь, сказал отец. Все-таки она была Обыкновенной, а мы — слабые, больные люди.

Но он все равно женился на ней. Любил ее, несмотря на это. Защищал ее. Хранил ее тайну, как и свою.

Адена вздыхает, и я возвращаюсь в настоящее, когда она говорит между укусами апельсина: — Не могу пожаловаться. О, я продала тот топ, над которым работала целую вечность! И за целых три шиллинга! Ну, тот зеленый, с глубоким вырезом и обшарпанным подолом? — Я бросаю на нее такой же растерянный взгляд, как всегда, когда она начинает говорить на своем швейном языке. — Ты безнадежна, когда дело касается одежды, Пэ.

Я опускаю взгляд на свою потрепанную майку под оливково-зеленым жилетом, надетым поверх нее. Все изменилось в тот день, когда Адена сшила мне жилет с карманами, зная, что он сослужит мне хорошую службу в качестве воровки. В тот день непростой союз начал перерастать в легкую дружбу.

Адена постукивает пальцем по губам, что-то обдумывая. — Держу пари, если бы ты была в правильном наряде, все были бы слишком заняты, глядя на тебя, чтобы заметить, что ты их грабишь.

Я фыркаю. — Я бы не хотела, чтобы люди глазели на меня, пока я совершаю преступления. Это кажется немного контрпродуктивным.