Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

Но если эти авторы пытаются сохранить нейтральный взгляд на то, какой язык описания они используют, то для других авторов постмодернизм является пустым, бессмысленным и ничего не говорящим словом. Как заявил в своей рецензии на первый том «Убить Билла» критик Валерий Кичин: «С кинематографом Тарантино мы вернулись в эпоху, когда человечество обитало в пещере и еще не знало человеческих законов. Оно умело только трахать и кромсать друг друга. Эта новая пещера имеет цифровые технологии, но Шекспир, гуманизм, философия, оберегающие человечество заповеди и сама потребность думать — все это уже и не планируется. Поэтому Тарантино новатор: он продвигает в кино стопроцентно безмозглый продукт»[119]. Но это, так сказать, самый суровый упрек. В целом негативные комментарии относительно постмодернизма располагаются на оценочном спектре от самого негативного «постмодернизм — это смерть» до самого умеренного «постмодернизм — ничего нового». И потому отечественный киновед Александр Дорошевич заявляет: «Постмодернистская же сосредоточенность на тексте как таковом, пародийно соотнесенным с другими текстами, приводит к самоповтору и быстро приедается»[120].

Кажется, термин настолько сросся с режиссером и его фильмом, что по-другому о творчестве Тарантино говорить было бы сложно. Самым любопытным примером в данном случае могут быть те книги, которые посвящены возвышению американского независимого кино. Авторы даже тогда, когда того не требовалось, прибегали к этому языку описания. Так, Питер Бискинд написал в своей книге «Гнусные и грязные фильмы»: «„Бешеные псы“ ознаменовали сейсмические изменения в режиссуре инди-фильмов, которые быстро двигались в направлении более жанрового кино, хоть и с трансгрессивным и ироничным заносом в постмодернизм»[121]. Упоминаемый Майкл Ньюман в своей любопытной книге «Инди: культура американского кино» анализирует творчество Тарантино в том же разделе, что и творчество братьев Коэнов. Но если их кино он описывает как «пастиш», то подход Тарантино называет «играми с нарративной формой». Проанализировав вкратце фильмы режиссера, на многочисленных примерах Ньюман показывает, что такими же играми с нарративом забавлялся много кто еще, и получается, что Тарантино сделал это лучше всех[122].

Эммануэль Леви, критик и автор книги «Кинематограф аутсайдеров»[123], посвященной американскому независимому кино, называет творчество Тарантино «постмодернистской макулатурой» (в хорошем смысле) и вписывает его в предшествующую традицию американского кино. В главе «Отцы и сыновья» параграф о Тарантино в книге следует сразу за рассказом об Абеле Ферраре, но критик сравнивает Тарантино прежде всего со Скорсезе. С точки зрения Леви, Тарантино действует в той же самой логике, что и Скорсезе, ориентируясь на криминальный жанр, но при этом, в отличие от Скорсезе, делает оммаж не только на фильмы категории B, но и на арт-хаус как таковой. Кроме того, Тарантино отличается от Феррары и Скорсезе тем, что он — ироник, лишающий свое кино сентиментализма. Это-то и делает его фильмы несерьезными, а следовательно, постмодернистскими[124]. В отличие от провалившегося скучного «Кафки» (1991) Стивена Содерберга, как полагает Леви, Тарантино достигает в своем предприятии успеха. В целом, цитируя негативные и нейтральные отзывы, Леви старается быть объективным и не высказывает резких оценочных суждений. Однако проблема у него возникает тогда, когда он переходит к анализу «Джеки Браун» — фильма, который нельзя назвать постмодернистским однозначно. Леви и не называет его таковым, лишь оговариваясь, что в кино много отсылок и есть игры с поп-культурой. Критик не идет настолько далеко, чтобы указать на очевидную проблему — как режиссер, долгое время считавшийся постмодернистом, смог сделать почти модернистский фильм? — и вместо этого разумно решает промолчать.