Бесследно пропавшие… Психотерапевтическая работа с родственниками пропавших без вести

Много лет в Интернете существовало виртуальное кладбище для пропавших без вести. Если уж у человека нет могилы на земле, то, по крайней мере, такое место было в сети (www.disappearance.com). К сожалению, неизвестно, почему этот интернет-ресурс теперь недоступен. Этот пример показывает, однако, какие новые возможности для сохранения памяти о пропавших без вести можно использовать, невзирая на географические и государственные границы.

7. Требование справедливости

Национальная и международная юстиция должны судить и наказывать за насильственные исчезновения в соответствии с законами. Родственникам пропавших без вести необходимо предоставлять подтверждение, что случившееся с их отцом, матерью, супругом, сыном или дочерью было несправедливо и незаконно.

Это требование – само собой разумеющееся для демократии – очень часто трудно удовлетворить, хотя оно чрезвычайно важно как непосредственно для родственников пропавших, так и для всего общества.

«Когда находящиеся у власти отказываются признаться в злодеяниях, совершенных от их имени, получается, что они настаивают на том, что исчезнувшие либо вообще не существовали, либо были не жертвами, а виновными… Для оценки истинной сущности насилия и исцеления ран важно связать эти потерянные жизни с кровавым конфликтом и мотивацией его главных участников. Мертвые исчезли, но могут быть „возвращены“ в той мере, в которой их имена вновь обретут место на общественной сцене, а их судьбы станут частью современной истории, в которой они что-то значили»

(Summerfield, 1998, с. 26f).

Подключение межгосударственных организаций, таких как Международный суд в Гааге или соответствующих национальных учреждений вроде народных судов «гачача» в Руанде – это попытки достижения справедливости.

На Шри-Ланке во главе движения матерей, требовавших расследования исчезновения их мужей и детей, стала др. Манорани Саваранумутту. Ее единственный сын, в то время популярный на Шри-Ланке актер Ричард де Суза, пропал во время политических волнений 1989 г. – его арестовали на глазах у матери в их доме в Коломбо. Через несколько дней его труп был найден на пляже. Д-р Сараванумутту не стала мириться со смертью сына. Несмотря на попытки ее запугать, она открыто назвала тех, кто забрал его. Она стала примером для потерявших своих детей и мужей шри-ланкийских матерей, большинство из которых так никогда и не увидели тел своих пропавших близких. В наших разговорах в 1994 г. в Вене и в 1996 г. в Коломбо д-р Сараванумутту рассказала мне то, что не раз повторяла публично: как бы она ни страдала от потери сына, убитого при ужасных обстоятельствах, она все же одна из самых счастливых: по крайней мере, она не осталась в неизвестности бесследного исчезновения.

8. Признание непримиримости

Там, где потери происходят при столь страшных обстоятельствах, необходимо уважать чувства потерпевших. Иначе требование примирения, предъявляемое теми, кто не пострадал, может легко превратиться в цинизм, отрицающий реальность страдания и боли.

Рут Клюгер, которая подростком пережила Освенцим и у которой бесследно пропали отец и брат, пишет:

«Я принимаю себя только в своей непримиримости, за нее я держусь крепко… Не могу забыть. Прощение – отвратительно»

(Kl"uger, 1994, S. 279).